Вообще-то, поначалу, Петрусенко хотел попросить шофёра удалиться, и разговаривать с Варей наедине. Во-первых, зачем постороннему знать некоторые детали дела? И потом: девушка могла себя свободнее чувствовать, откровеннее отвечать. Однако, понаблюдав эти первые несколько минут за Варей и Коринцевым, следователь изменил мнение. Варя постоянно ловила взгляд этого мужчины, словно ища поддержки. Скорее всего, именно в его присутствии она и чувствовала себя увереннее, спокойнее. Да и всё равно ведь, похоже, расскажет ему о сути разговора.
Варя смотрела на следователя большими глазами, смущённо и растерянно.
— Я не знаю, почему. Но мне и правда становилось не по себе, когда бедный мсье Аржен смотрел на меня. Сердце начинало колотиться.
— Он что, как-то особенно смотрел? Говорил что-то?
— Нет, разговаривал он со мной мало, всегда вежливо, спокойно. А смотрел… так пристально! Но… у него были два пальца на руке… изувечены. Мне было страшно их видеть!
Викентий Павлович вспомнил левую руку погибшего, деформированные средний и указательный пальцы. Он задумчиво посмотрел на девушку. Она, и без того бледная, стало как полотно, глаза испуганные.
— Но почему? — спросил Петрусенко.
— Я не знаю! — В голосе отчаяние и мольба. — Я и раньше думала: что тут такого? Настоящие уродства видела, и то не пугалась. А тут как гляну на эти пальцы — бежать хотелось!
Варя опять вскинула глаза, непроизвольно ища взгляда Коринцева. Защитника! Викентий Павлович тоже глянул на мужчину. У того была закушена нижняя губа, прищурены глаза и нахмурены брови. Быстро положив руку девушке на плечо, он тяжело перевёл дыхание, потом покачал головой.
— Господин Петрусенко, ей вредно волноваться…
— Да, — Викентий Павлович поднялся. — Наверное, это не важно. Просто какие-то фантазии, впечатления… Выздоравливайте, Варенька, и ничего не бойтесь!
Проходя по длинным больничным коридорам, спускаясь по лестницам, Петрусенко ощущал радостное возбуждение. Нет, не зря он приехал сюда и говорил с горничной! У девушки в прошлом была страшная история, которую она забыла. И если что-то вызывало у неё необъяснимый, бессознательный страх, то, скорее всего, он был связан с той историей. Срабатывала загнанная далеко вглубь память… пальцы на руке Аржена! Что-то подобное Варя видела. Когда-то, давно. То, что её пугало. Вряд ли это сам Аржен. Откуда? Француз… А впрочем, всё как-то странно вертится вокруг него! Главное, конечно, это само убийство, несомненно умышленное. Потом, перстень первой жены. Нет, о перстне рано забывать, надо дальше вести расследование. И пора уже поступить сведениям об иностранных врачах.