— Постойте, дайте мне сказать, — волновалась Савельева. — Мы на прошлой неделе слушали дело об отторжении части домовладения.
— Ну и что?
— Родной сын судился со своими законными родителями, которые всю свою жизнь отдали на его воспитание. Мать почти слепая: все глаза испортила, строча на машинке, чтобы он жил в достатке, да еще внучат поднимала, пока он в армии служил. И этот негодяй отнимал у матери с отцом часть их же дома! Ему бы я вынесла приговор не задумываясь. Подлец и есть подлец.
— Так разговаривать нельзя! — Рехина обратилась к Паутову: — Афанасий Матвеевич, она ведь не по существу. Вы хоть свое слово скажите.
— Повторяю: мое слово последнее, — сказал Паутов. — А по существу действительно надо. — Он посмотрел на часы. Все его планы на сегодняшний день рушились. Он собирался сходить к врачу, потому что ревматизм допек его окончательно. Надо было еще съездить в хозяйственный магазин, там шифер привезли. Жена договорилась насчет машины, но вряд ли теперь он что-нибудь успеет. Придется перенести заботы по дому на завтра. — Вы сами придете к какому-нибудь знаменателю? — спокойно спросил он у народных заседателей.
— Что здесь думать — не виновен, — поспешно отозвалась ткачиха. — Я хоть сейчас подпишу оправдательный приговор.
— Опять за свое! — сердито проговорила фининспектор. — Факт преступления есть? Есть!
— Но состава преступления нет!
— Да за одну халатность ему положено по статье.
Паутов улыбнулся:
— Да, выучил я вас на свою голову, теперь так просто не договоришься…
— И правильно! — обрадовалась Савельева. — Ведь вы только посмотрите на доказательства. Все улики — косвенные. Вот вы скажите мне, — обратилась она к Рехиной, — хоть одну конкретную улику, показывающую, что яд взял Азаров!
— А деньги? Это раз.
— Врет Клинычев.
— Зачем ему врать? — удивилась Рехина.
— Рыльце у него в пушку, вот почему. Под следствием он.
— Вот именно, теперь ему скрывать нечего. И проходит он по другому делу. Между прочим, подсудимый сам признал, что дал деньги Клинычеву.
— Всего триста рублей, что ему дала Рославцева.
— Это нам не известно, — сказала Рехина.
— Значит, надо допросить Рославцеву, — подытожила Савельева.
— Только время оттягивать, — возразила Рехина.
— Афанасий Матвеевич! — взмолилась Савельева. — Помогите нам разобраться!
— Пишите, что виновен, — настаивала инспектор райфо.
— Я такой приговор подписывать не буду! — заявила ее противница. — Докажите, докажите мне!
Афанасий Матвеевич примирительно поднял руку:
— Спокойней, спокойней. Вы вот о чем подумайте: все ли сделано следствием? Нет ли прорех, неувязок? Лично мне многое так и осталось неясным. Я согласен, что надо допросить Рославцеву. Действительно ли она давала деньги Азарову?