— Блин, мне ведь так хорошо никогда и не было. Вечно бабы пытались меня использовать или подчинить себе. Все это еще с матери началось. Представляешь, она пугала меня, что за дрочку мне писюн отрежет!
— Я б сама такую игрушку отрезала. — Катя рассмеялась, ласково погладила и взяла в левую руку временно отдыхающее, сдувшееся, но все равно внушительное сокровище.
— Не прикалывайся — это не смешно. — Женя нежно поцеловал Катю и заглянул ей в глаза. — Нет, я вижу, тебе никогда не стать такой — стервой надо родиться. Ты даже не можешь представить себе, как я боялся остаться без члена! Мне ночью кошмары снились, я в ужасе просыпался в холодном поту, ощупывал себя. А я ж совсем еще мелким пацаном был. Мамаша и так редко с нами виделась, а приедет — слова доброго от нее не услышишь, одни нотации.
— Я слышала, что ты с ней в детстве в Москве жил, почему редко виделись? — Катя легла на бок, внимательно разглядывая Женино лицо и не выпуская из руки его крепнущий член.
— Так она ж, блин, звезда! Маша Королёва! Некогда ей было — всегда на тусовках, в разъездах, на чёсе. На фиг мы ей сдались? Мы были вечным укором — постоянным напоминанием о ее возрасте. А у нее пунктик — быть вечно молодой. Про отцов наших никогда не рассказывала, будто родила от святого духа. Я с ней в жизни по душам не поговорил — приедет, всегда не в духе, откупится дорогими подарками и свалит опять. Никаких кайфов от звездности в моей жизни не было. В Москве одноклассники меня дразнили Королевичем, а иногда даже пытались побить. Здесь, в деревне, я как мог скрывал свое родство, но шила в мешке не утаишь. Как-то раз в клубе по пьяни проболтался, и все — трындец. Раньше девки в койку прыгали за удовольствием, а тут началось: «Забери меня в Москву! Я хочу тебе ребенка родить». В общем, стал богатым женихом, а мне этого на фиг не надо.
— Так ты геем себя из-за этого объявил?
— Ну и из-за этого тоже.
— А я, кстати, тоже богатая невеста.
— Ха-ха-ха.
— Не смейся. На меня целая очередь женихов стоит.
— А я без очереди.
— Тебе можно. Если не боишься, что я с тобой из-за твоей мамаши… — Катя резко сжала левую руку.
— Кать, ты чего? Эти прогоны тебя не касаются. Ты — совершенство. Мне все равно, что ты обо мне думаешь, лишь бы ты была рядом! Всегда.
Он повернулся с бока на спину, закинул руки за голову и блаженно закрыл глаза.
— Мне маман последнее время знаешь, что говорила: «Трахай девок, Жека, но вполсилки, а главное — не влюбляйся — от этого все зло». Бабушкой до смерти боится стать. А я — влюбился!
— А как ты у нас в Коламске оказался? И почему ты здесь в глуши живешь, а не в Москве с матерью?