– Проходите, Анечка, не стоит пугаться, Лаура вам ничего не сделает, – раздался бархатный, глубокий голос.
Только сейчас Анна заметила хозяина, который насмешливо разглядывал ее, сидя возле стола, сервированного к ужину. Анна насчитала три прибора, и поискала глазами третьего предполагаемого участника трапезы. Вместо одного она обнаружила сразу двоих. На изящной софе сидела Джала. Ее внешний вид сильно отличался от того, что Анна видела в саду. На ней было платье из серебристого шелка, настолько обтягивающее, что создавалось впечатление, будто женщину попросту выкрасили серебряной краской. Наряд выглядел несколько странно на фоне хорошенькой детской кроватки, в которой сосредоточенно сопел карапуз, наряженный в голубой комбинезончик с забавным вышитым мишкой на груди.
Лицо Джалы Анна видела впервые. Безусловно, женщина была очень красива: строптивый разлет бровей, жгучая южная красота и… странные глаза, глядящие с неподвижной напряженностью… чучела оленя в краеведческом музее. При появлении Анны Джала даже головы не повернула в ее сторону и не издала ни звука. Так же мало ее волновал и собственный сын, сидящий рядом и увлеченно собирающий пирамидку. Джала смотрела прямо перед собой, но вряд ли что-то видела.
Несмотря на полную отрешенность, именно Джала выглядела в обстановке тяжелой восточной роскоши наиболее органично. Персидская княжна, томящаяся в своих покоях.
– Садитесь, Анна, не стесняйтесь, – произнес Гиршман вкрадчивым голосом.
Вежливая фраза почему-то прозвучала нелепо, как грязное ругательство на церковной службе. Анна словно очнулась и посмотрела на хозяина. С его лица не сходила демонически-сладкая усмешка. Его словно забавляло напряжение, которое испытывали обе женщины. Впрочем, Джала выглядела настолько безучастной, что судить о ее чувствах было сложно.
В комнату неслышно вошел Голем и замер позади хозяина. В его глазах, как уже успела отметить девушка, обычно присутствовало скучающее выражение, но, когда он увидел Анну, его взгляд стал похож на взгляд аллигатора, которому слишком долго не везло с добычей. Такой взгляд не мог предвещать ничего хорошего, и Анна судорожно вздохнула, все еще не понимая, чего от нее хотят.
– Голема тоже не стоит бояться, – сказал Гиршман, словно прочитав ее мысли. – Мне кажется, вы немного оробели. Утром вы выглядели более бойкой.
– Меня смущает ваше приглашение, – ответила Анна и с неудовольствием отметила, что дышит не совсем свободно. – Зачем я понадобилась вам на семейном ужине?
– Ах вот что вас не устраивает! – растягивая слова, проговорил Гиршман. – Должно быть, киска предпочитает более интимную обстановку?