Адриан Спиридонович беспокойно шевельнулся.
– Мы его найдем, – пообещал он. – Должен сказать, сударыня, я крайне признателен, что вы принесли письмо ко мне, а не к господину Волынскому. Потому что, хотя мы нашли другое письмо, детали, указанные здесь… – Полицейский запнулся.
– Что значит – нашли другое письмо? – насторожился Александр.
По облачку, которое набежало на лицо Горохова, он догадался, что тот уже жалеет о вырвавшихся у него словах. Но Адриан Спиридонович, очевидно, понял, что отступать некуда, и продолжил:
– Петров успел направить донесение перед смертью. Прямиком в полицию. К сожалению, он не знал, что адресаты поменялись… Чтобы письмо прочитали в первую очередь, надо писать условному адресату, – пояснил Горохов. – А его письмо попало в общую кучу. Чиновник, который читал, оказался нерасторопен, потому что его почтенный возраст… Словом…
Александр взвился с места.
– Вы хотите сказать, – крикнул он, – что этот несчастный написал письмо, где описал все, что случится 1-го числа? Что это письмо было вовремя доставлено в полицию, но из-за какого-то болвана… старого болвана…
Молодого человека душила ярость. Он посмотрел на Амалию, опомнился и, рубанув воздух рукой, сел.
– Я понимаю ваше негодование, – тихим голосом промолвил Горохов, и сейчас как-то особенно стало заметно, что у него под глазами синяки от недосыпания, а лицо бледное от усталости. – Тот чиновник уже уволен.
– Проку-то, что он уволен! – зло выкрикнул Александр.
– Милостивый государь, – вздохнул Горохов, – я никого не оправдываю, но вы должны войти и в наше положение. Ежедневно в полицию приходят груды чудовищной чепухи – жалоб на соседей, кляуз, доносов или просто писем от всяких сумасшедших, которые, к примеру, доводят до нашего сведения, что в деревне Ахинеевка Забытой волости Лиходейского уезда появился антихрист и неплохо бы полиции принять по данному поводу меры. Все это читать… мало кто возьмется, по правде говоря. Тот чиновник виноват лишь в том, что не обратил должного внимания…
Горохов говорил еще что-то, но понял, что посетители его не слушают, и замолчал.
– Это ужасно… – прошептала Амалия. – Просто ужасно! Получается… Николай пытался принять столько мер предосторожности… написал в полицию, оставил письма матери и другу да еще простился так, словно понимал, что может погибнуть… и ничего, ничего… И все зря! – безнадежно закончила она.
– Нет, не зря, – твердо ответил Горохов. – Поверьте мне, не зря. Такие жертвы не проходят бесследно. Вы думаете, наверное, – в его голосе внезапно прорезались простые, человеческие нотки, – что это все слова… Но это не слова. Жизнь складывается из поступков, а Николай Петров совершил очень мужественный поступок. И пошел до конца.