Можно, конечно, отнести маниакальную вражду Аввакума к учению и учености на счет его собственной личной причины. Первоначально Аввакум должен был участвовать в «книжной справе» вместе с Никоном и его людьми. Но очень быстро был отстранен от этой работы по прозаической причине: он не знал греческого языка. Очень возможно, что «зелен виноград» — одна из причин ярости Аввакума и упорной ненависти к тому, чего он не желает понимать.
Но и в этом случае остается важнейшее различие между «столичными» и «провинциальными» священниками, да и мирянами, в их восприятии ФОРМЫ И СОДЕРЖАНИЯ службы и священных текстов. Не могу отделаться от мысли, что не потому протопоп Аввакум становится врагом латыни, что ее не знает. А скорее он не знает латыни из высоких принципиальных соображений; потому, что он ее враг.
Так один антимарксист, когда ему посоветовали все-таки прочитать Маркса — чтобы знать, против чего же он протестует, ясно ответил: «Никогда. Ни строчки». Вот и «неистовый протопоп» не читал никогда и ни строчки «неправедных» книг — в том числе и из страха погубить душу, прикоснувшись к «латынству».
Еще совсем недавно и в Москве думали точно так же, как в провинции. Ведь вынужден же был уехать в Западную Русь московский «первопечатник» Иван Федоров. Еще в 1627 году, когда малоросс Кирилл Ставровецкий привез в Москву свое «Учительное Евангелие» (сборник проповедей), московские книжники отнеслись к его книге резко отрицательно — и в огромной степени из-за правописания. Так, Кирилл Ставровецкий писал слово «Христови» вместо принятого в Московии «Христова» — по тем же правилам орфографии, которые приняты в современном украинском языке. «Скажи, противниче, — спрашивают его, — от кого та речь: «суть словеса «Христови»? Ежели Христова, для чего литеру переменил и вместо аза иже напечатал»?[79]
Московские книжники считают «неправильную» форму имени Христова убедительным свидетельством неправославия Кирилла, впадения его в ересь. А «неправильный» текст, по их мнению, исходит уже не от Христа, а от дьявола. Об этом свидетельствует уже обращение: «противниче» — то есть враг. Книга Кирилла Ставровецкого была торжественно предана огню, поскольку ее слог (именно слог!) был признан еретическим.
По-видимому, в самой Москве произошло «что-то» очень важное за двадцать лет: между 1627 и 1649 годами. Появилась группа влиятельных столичных священников и мирян, которые уже не считают «противниками» и «еретиками» тех, кто пишет одну буку «неправильно» и, следовательно, «неправедно».
«Нам, всем православным христианам, подобает умирати за един аз, его же окаянный враг выбросил из Символа», — писал диакон Федор. Речь шла о том, что патриарх Никон вместо того, чтобы писать в Символе веры «Рожденна, а не сотворенна», стал писать «Рожденна, не сотворенна», приблизив текст к современному русскому языку.