На сей раз ее прервал Сидоров:
— Постой. Что значит: "не желаю больше видеть"? Что значит: "искала"? Она что, приходила к тебе?
Он выглядел настолько уязвленным, что Кате стало обидно.
— Да-да, голубчик, попался — супруге все известно о твоих похождениях. Видимо, она у тебя не последняя дура, раз скрывала это от тебя. И мне не стоило говорить. Но слово не воробей. Да, Юра, твоя рыжая приходила ко мне, устроила допрос по всем правилам. Я, конечно, как могла, отрицала, но она все прекрасно поняла.
Тот едва заметно кивнул, выражая понимание:
— И из-за нее ты…
Катя энергично возразила:
— Нет, Юра, не из-за нее. Из-за вашего с ней сына. На твою рыжую мне плевать, но я не хочу, чтобы твой сын по ночам вскакивал с криком "Папа!", не хочу, чтобы он страдал, как Ольгин — помнишь, ты мне рассказывал. Не хочу.
— Так ты поэтому…
Сидоров вдруг рассмеялся. Странно, нелепо, жестоко, и к тому же в совершенно неподходящем для этого месте. Хлопнул себя по коленке, повторил:
— Поэтому!
Катерина резко прервала его:
— Поэтому. Успокойся. Ты ведешь себя, как красна девица, того и гляди впадешь в истерику.
Тот снова засмеялся. На сей раз его смех показался Кате почти естественным.
— Ох, Катька-Катька…
Как всегда от его "Катька" по ее телу пробежала теплая волна, и в голову закрались совершенно неуместные мысли.
— А знаешь, — он вдруг снова стал серьезным. — Он ведь действительно вскакивает по ночам.
— Кто? — удивилась Катерина. — Ольгин сын? Или твой?
Сидоров улыбнулся:
— Он у нас один на двоих. Ольгу муж бросил, сволочь, а страдает больше всех Ромка. Я его опекаю, как могу, а ему отца подавай.
Катя не поняла:
— А причем тут Ольгин?
— Так другого-то нету!
Он смотрел на нее с таким весельем и задором, что Катя и вовсе запуталась:
— Как же нету, а на фотографии?
— Это Ромка и есть. Ольгин Ромка, мой племянник.
У Катерины словно гора с плеч свалилась. Она обмякла, в носу защипало, глаза немедленно наполнились слезами. У него нет сына, а несуществующего ребенка нельзя сделать несчастным. Ну а жена… Что ж, она ведь сама сказала, что сможет найти другого мужа. Значит, у Кати развязаны руки.
Она посмотрела на Сидорова и несмело улыбнулась. Однако он не ответил на ее улыбку, вдруг посерьезнел:
— Вот только я не понимаю, зачем к тебе приходила Лида.
Катя машинально кивнула, и лишь после этого сообразила: и правда, зачем? Зачем она просила не причинять вреда ребенку, которого нет? Растерянно пожала плечом:
— Наверное, боится потерять тебя. Кому понравится, когда муж заводит любовницу?
Сидоров пропустил ее слова мимо ушей: