И теперь, после женитьбы Городинского, Женя решила, что нельзя ждать милостей от природы. Ведь она сама виновата в том, что Димочка женился на Петраковой. А что еще ему оставалось делать? Он ведь не знает о Женькином существовании, даже не догадывается, что есть в мире человек, самой природой предназначенный для него, самой судьбою. Это Женя знает. Вот и должна, буквально обязана объяснить это Димочке. А иначе они оба никогда не смогут стать счастливыми. Да, это ее задача, ее обязанность, ее предназначение: объяснить Городинскому, кто есть кто. Дать ему знать, что не Алина Петракова обязана беспокоиться о душевном покое и телесных радостях Дмитрия Городинского, а она, Евгения Денисенко. И никто иной. Это ее дело, ее работа. Ее почетная обязанность. Ее радость и ее счастье. Женькино.
А как дать знать о себе кумиру? Не давать же объявление в газету, правда? Самый простой, на Женькин взгляд, выход — концерт. Да, самый простой и логичный выход. Конечно, и как она раньше не догадалась? Ведь мало любоваться Димочкой с экрана телевизора да с плаката, как бы хорош он на нем ни был. Как говорится, без труда не вытащишь рыбку из пруда, ухи не отведаешь. А это же так просто! Подойти и вручить кумиру букет. И тогда…
К великому Женькиному сожалению, билет на концерт Городинского оказался весьма недешев. А кто сказал, что счастье должно быть дешевым? Женя вооружилась шикарным букетом, по цене мало уступающим билету в партер, и отправилась на концерт. После первой же песни на дрожащих ногах подошла к сцене и протянула любимому букет. Тот наклонился с дежурной улыбкой, выхватил букет из Женькиной руки, не поблагодарил даже кивком головы, и, не взглянув на нее как следует, положил букет на пол, у края сцены. К финалу концерта там лежала уже целая гора цветов. И от шикарного Женькиного букета теперь уже, должно быть, остались лишь рожки да ножки…
Вот и еще одна осень. Еще на одну осень Женя стала старше. А в жизни ничего не изменилось. По-прежнему дом, работа, дом. Лишь портрет Городинского на стене скрашивал ее одиночество.
Впрочем, осень еще не вошла в свою депрессивную фазу. Меланхолия и дурное настроение будут позже. А пока еще осень радовала отголосками лета, приятными пастельными тонами и фруктово-овощным изобилием на рыночных прилавках. День был еще достаточно длинен, и с работы Женя пока еще возвращалась засветло. А это так приятно — возвращаться не в темную, как будто нежилую, квартиру, в которой тебя никто не ждет. Пусть не так уж и светло было к моменту ее возвращения, пусть уже несколько сумрачно, но еще не было ощущения тотальной пустоты, вымершей и вымерзшей насквозь квартиры.