На этом помощь матери исчерпывалась. Спорить с Дрибницей она не могла категорически — ей вот-вот предстоит выход на пенсию, а как же она на нее проживет, если даже зарплаты едва хватает оплатить квартплату да проездные для себя и Сереги, на жизнь уже ничего не остается… Сынок, пьянь беспробудная, ни копейки не приносит, наоборот, все норовить вытащить из материного кошелька последние копейки. Нет, без ежемесячных дотаций зятя им с Серегой не прожить. Так что — терпи, Татьяна, терпи. Бог терпел и нам велел…
***
Казалось, сама судьба смилостивилась над Таней. После трех лет замужества, после многократных попыток забеременеть, в ней, наконец, зародилась жизнь. Чувства переполняли ее. Разные чувства, сложные… Если бы это произошло год назад, Таня была бы безумно счастлива. Но сейчас все изменилось самым кардинальным образом. Тот, от кого она когда-то хотела ребенка, стал отъявленным мерзавцем. Можно ли рожать от такого типа, от ревнивца, безумца? Каким будет это дитя? По крайней мере, это не будет дитя любви, ведь зачато оно в результате насилия… Но это же будет ее ребенок, ее кроха, ее малыш! А значит, это будет самый замечательный, самый разумный, самый гениальный ребенок на свете!
Некоторое время она не решалась объявить Дрибнице о своем новом статусе. Не то, чтобы не решалась, а просто не была до конца уверенна в факте беременности. Ведь не дай Бог она ошиблась, Дрибница же ее прибьет, попробуй-ка ему объясни, что ошиблась она не нарочно! Когда же все сомнения остались позади, и срок, по Таниным подсчетам, приближался к трем месяцам, она со счастливой улыбкой сообщила мужу, выбрав удобную, как ей казалось, минуту.
— Знаешь, Вова, наша мечта, кажется, сбылась, — загадочная улыбка светилась на ее лице.
Дрибница нехотя оторвался от штудирования "Биржевых новостей" и презрительно посмотрел на жену:
— Какая мечта? О чем мне с тобой мечтать, не мели ерунды…
— Перестань, Володя! Мы же с тобой давно мечтали завести ребеночка, да все никак не получалось. А теперь вот получилось, — и счастливая будущая мать нежно погладила себя по животику.
Несколько мгновений Дрибница продолжал тупо разглядывать колонки цифр на газетной полосе, словно не понял, о чем ему только что сообщила жена. Потом встал, подошел к ней, поднял ее с дивана:
— Я не ослышался? Ты беременна?
Танины глаза светились счастьем и надеждой, что теперь все будет, как раньше, а весь кошмар последнего года останется в прошлом:
— Да, Вова, да! У нас скоро будет малыш! Через полгода ты станешь папой!
— Я? — мерзко усмехнулся Дрибница. — Ты в этом уверена? А я нет! А ну, признавайся, сука, чьего урода носишь? От кого залетела? Кто счастливый папаша? Андрюша? Алёша? Петя, Вася? Или Сигизмунд какой-нибудь? Отвечай, шалава, чьего ублюдка в брюхе носишь?