К немалому его удивлению, особой радости появление Патыча в гараже не вызвало. Больше того, с ним откровенно не хотели разговаривать: мол, сказали же, нужны именно квалифицированные рабочие. Но отношение к Лешке изменилось после того, как парень быстренько покопался в стоящем в сторонке мотоцикле и тот, упрямо чихнув пару раз, таки завелся. Правда, кроме мотоциклов, Патыч ничего чинить не умел. Да и то только "Урал", как у его соседа дяди Грини. Но завгар решил, что парень, пожалуй, перспективный и взял Лешку учеником механика.
С того дня и началась у Патыча другая жизнь. Тусоваться со старыми приятелями уже не было времени. Станция техобслуживания, а попросту — гараж, находилась довольно далеко от дома. Теперь два с лишним часа в день Лешка тратил только на дорогу туда и обратно. Да на работе целый день выматывался. Платили же, как ученику, сущие копейки. Мотоциклов, тем более "Уралов", было не так много, как хотелось бы. А в другой технике Патыч пока не разбирался. Да и к клиентам его пока не подпускали, предпочитая мзду класть в один карман, а не делиться с нахлебником. Так что в материальном плане Лешка, пожалуй, ничего и не выиграл. Скорее, даже проиграл: он с малолеток больше струшивал, нежели зарабатывал честным трудом. К тому же, теперь приходилось целыми днями ходить в промасленной робе с грязными по локоть руками.
Зато самооценка явно повысилась. Ходил теперь Лешка с гордо поднятой головой: мол, я — рабочий человек, честно зарабатываю на хлеб. Да и Таньке теперь будет чем возразить, если еще раз осмелится сказать, что он, Патыч, никто, человек без имени. Есть у него имя, есть! Он теперь — Лешка Карпов. Теперь только старые друзья кличут его по-старому, но ведь он с ними почти и не видится. С Танькой, впрочем, тоже… Увы, совсем не остается времени на любимую девушку.
Но Лешка не забыл о ней. Напротив, он работать-то пошел только ради того, чтобы через три года, когда Танька немного подрастет, второй раз сделать ей предложение. И тогда у нее не будет повода отказать ему. Ведь он уже научится зарабатывать деньги. И пусть у него еще не будет собственной квартиры, но уже не придется краснеть от стыда за нищенскую обстановку в материном доме. Ведь в первую очередь Лешка будет тратить деньги не на себя, а на мебель, на ремонт. Он во что бы то ни стало должен успеть привести квартиру в божеский вид за три года, чтобы не стыдно было привести в дом жену.
При этих мыслях в груди странно теплело. Так приятно было думать о Таньке, как о жене. Правда, она еще совсем маленькая. И о чем он, идиот, думал, когда так усердно пытался затащить ее в постель? Она же еще совсем малышка, сущий ребенок… Разве можно обращаться с ней так грубо?