Они прошлись по нескольким пабам, а затем купили вино и осели в квартире Марка. Джон не собирался говорить с ним о Дженифер, но вино вмешалось в благие намерения и развязало язык. Позже, уже ночью, Джон рассказал все и не дождался сочувствия. Марк слишком эгоистичен, слишком эгоцентричен, чтобы почувствовать страдания других и переживать вместе, он ограничился выражениями типа «Забудь ее!» или «Порви с ней, наконец!». Возможно, такие советы воспринялись бы Джоном иначе, если прозвучали не сейчас, а позже, когда Джон был бы абсолютно уверен, что Марк забыл, что все это когда-то говорили ему самому. Забыл, даже если когда-либо воспользовался теми же советами. Джон был вынужден замолчать, чтобы Марк переключился снова на себя, Черри и на свои чувства к ней, на ее смерть и его одиночество, на свою несложившуюся семейную жизнь.
И, к своему стыду, Джон не рассчитал силы. Непривычно большое количество вина свалило его с ног, он заснул и всю ночь оставался у Марка. И с того времени — Джон понимал, что винить должен только себя, — он никак не мог отделаться от Марка. Марк же на самом деле считал само собой разумеющимся, что они проводят большую часть свободного времени вместе. Однако Джон не думал, что Марк это делал из-за особой к нему любви, скорее всего, Джон был просто ушами, которые выслушивали его откровения, голосом, который в нужном месте подавал реплики, живым существом вместо пустоты.
Он и сегодня не заговорил с ним о Дженифер. Ему казалось, что только пока он с Марком и, вероятно в меньшей степени, когда общается с покупателями на работе, он не думает о Дженифер. Он воображал, что имеет над ней власть, пока не развелся. За это время она писала ему дважды, письма совсем не походили на то, которое он получил, когда она просила о встрече в Хартлендских Садах. Первое было сдержанным, холодным, но второе — умоляющим. Джон ответил только на второе, однако отказался встретиться с ней и Питером Мораном, как она предлагала. Он вновь подтвердил свое намерение не давать ей развода.
Удивительно, но после того, как он отправил это письмо, сердце ныло реже. Решительные действия заставили поверить в свои силы, в то, что он может одержать победу. Этим утром, хоть девушка и не просила, Джон уложил синюю кожаную куртку в пакет и отправил с сопроводительным письмом, в котором писал, что уверен в ее возвращении к нему и что это только дело времени. Затем он занялся уборкой гостиной, отнес в чистку занавески и чехлы с кресел, а на обратном пути завернул на кошачью лужайку заглянуть в тайник под эстакадой.