— Вы не можете рекомендовать мне отель?
— Отели переполнены, — ответила женщина. — Вы легко наймете комнату по объявлениям на окнах.
— Но меня пугали, что русские расплодили, здесь клопов, а я их ужасно боюсь.
Женщина рассмеялась. Мужчина, сидевший у окна, спросил:
— Я что-то не понял, кого вы боитесь — русских или клопов?
— Клопов, конечно, — ответил Самарин, и все в комнате засмеялись.
— До свидания. — Самарин уже сделал шаг от стола, но его остановила женщина:
— Минуточку. А как вы собираетесь питаться?
— А что, здесь и поесть негде? — притворно испугался Самарин.
— Вы свои карточки на продовольствие, уезжая, сдали?
— А как же? Без этого же не дают разрешения на въезд сюда.
— Тогда можете кушать в любом ресторане, но нужно предъявлять талоны о сдаче карточек.
— Все ясно. Спасибо. Еще раз до свидания.
Самарин вышел из здания, прошел в парк напротив и сел на скамейку.
Все шло без задоринки, но почему-то радости Самарин не испытывал. Наверное, сказывалось напряжение, в каком он находился все это время. И он вспомнил выражение Ивана Николаевича: «Опасный комплекс одиночества во враждебной среде». Это когда разведчик даже в полосу удач вдруг начинает ощущать свое одиночество, которое может породить в нем озлобление на окружающую его враждебную среду. Это ощущение одиночества, говорил Иван Николаевич, происходит оттого, что цепь действий разведчика непрерывна: миновало одно звено этой цепи, и уже надвинулось следующее. А в каждом звене — своя опасность, свой риск. И перед каждым звеном ты один все должен обдумывать и решать. А в каждом твоем решении твоя жизнь. Прошел одно звено — все в порядке, прошел второе — все в порядке, третье... но только ты знаешь, чего стоит это «все в порядке». Но ты же человек, и поэтому, удачно пройдя через несколько опасных испытаний, тебе вдруг захочется остановиться. Появляется даже что-то похожее на обиду, что ты должен в одиночку изо дня в день, из часа в час, рисковать, рисковать, и этому нет конца. И тут ты решаешь с новыми; звеньями не спешить, решаешь только потому, что просто устал рисковать. Но разведчик, ведущий операцию, как правило, себе не принадлежит, на него возложено дело государственной важности, перед которым его личная судьба — пылинка. Но одновременно как же он велик, этот разведчик, если Родина избрала его для выполнения такого важнейшего поручения! Эти два самоощущения не должны исключать друг друга или вступать в противоречие. И вот почему ты можешь отдохнуть, но только когда видишь, что твоя усталость может привести к ошибке, а то и к провалу дела. Ты можешь отложить или даже отменить какой-то свой шаг, но только когда уверен, что это может оказаться шагом к беде.