Отложив стилос, я передал письмо Марцию.
- Выбери декуриона потолковее, пусть отконвоирует этого Иешуа к тетрарху, и передаст вместе с моим письмом. Денег выпиши на три дня, чтоб сильно не задерживались. И скажи, чтоб с подконвойным обращались хорошо, а не как обычно. Вопросы есть?
- Никак нет, префект. Разрешите исполнять?
Я кивнул и направился в сторону бассейна. Хотелось освежиться, день действительно был жаркий. Кроме того, я предполагал, что история с этим мальчишкой из Назарета очень скоро получит продолжение. И, клянусь Юпитером Статором, я не ошибся.
- Префект, к тебе туземный жрец, из главных. Просит принять.
- Из главных? Каиафа?
- Вроде того, префект. Никак не могу запомнить ихние имена.
- А пора бы, Марций, - наставительно сказал я, - ладно, зови его сюда.
Иудейский понтифик был хотя и достаточно молод, но уже опытен в вопросах этикета. В начале он поинтересовался состоянием моей латифундии, затем здоровьем моей супруги, затем новостями из Рима, и лишь потом, как бы невзначай перешел к делу:
- А не скажет ли почтенный прокуратор, когда планируется утвердить поступивший вчера приговор по делу бунтовщика Иешуа из Назарета?
Ну, конечно. Этого вопроса и именно в такой постановке следовало ожидать. Я придал своему лицу вид крайней задумчивости, после чего приказал Марцию вызвать претора Игенса Публия.
- Игенс, напомни, в нашу канцелярию днями не поступал ли на утверждение приговор некому бунтовщику Иешуа из Назарета?
Игенс порылся в бумагах и отрапортовал:
- Третьего дня поступил приговор бунтовщику Иешуа бар Абба, но там не было сказано, откуда он родом. Приговор утвержден прокуратором.
- Хорошо, Игенс. Оформи постскриптум, что этот бар Абба - из Назарета. В делах должен быть порядок.
- Да, префект. Разрешите идти?
- Подождите, подождите! – Каиафа от волнения даже привстал со скамьи, - это не тот Иешуа.
Я остановил уже направившегося к дверям претора.
- Погоди, Игенс, а еще на какого-нибудь бунтовщика Иешуа приговор поступал?
- Нет, префект.
- Ты слышал, почтенный Каиафа? Это непременно тот самый Иешуа, ибо никакой другой в делах о бунте не проходит.
Несколько минут иудейский понтифик приходил в себя, а успокоившись, произнес самым вежливым тонном:
- Будет ли мне позволено напомнить почтенному прокуратору, что вчера был доставлен мошенник, бесстыдно называвший себя царем иудейским. Это и есть Иешуа из Назарета.
- Ах, этот? – я искренне улыбнулся, - да, занятный юноша. Он оказался безвредным бродягой. Кроме того, выяснилось, что он знает латынь и учился риторике, поэтому я подарил его тетрарху. Грамотные люди не должны болтаться без дела и смущать народ.