* * *
Томас уже перестал понимать, на каком он свете. Его терзало беспокойство. Он непрерывно звонил Анне, оставлял ей длинные послания на автоответчике. Анна не откликалась, не шла ему навстречу, отказывалась ужинать с ним. Однажды он неожиданно вернулся домой средь бела дня. Она сидела за роялем.
Он схватил ее за руки.
– Ну давай все забудем. Я понимаю, что совершил…
Анна резко встала.
– Я не желаю об этом говорить.
– Но мы должны… иначе нельзя…
Нет.
– Ну хорошо, есть и другой выход. Хочешь, я найду психотерапевта, который поможет тебе выговориться. Я знаю, что твоя мать в плохом состоянии, и учитываю это. Такие проблемы нужно решать постепенно. И ведь есть еще специальная психотерапия для супружеских пар. Мы слишком заработались и устали. Хорошо бы нам уехать куда-нибудь на отдых. И как можно скорее. Мы могли бы…
– Томас, ты, кажется, так и не понял, что между нами все кончено.
Его лицо исказила гримаса испуга. Но она добавила, громко и раздельно:
– Я больше не хочу тебя видеть.
Он не взглянул на нее. Не ответил ей. Он отказывался услышать слова, которые она произнесла. Его руки лихорадочно двигались, словно он что-то искал в воздухе. Он слепо метался по гостиной.
– В любом случае, на будущей неделе нам придется расстаться, поскольку я уезжаю в Лондон. Мы все это обсудим снова, когда я вернусь. Поедем куда-нибудь на уик-энд. И поговорим спокойно, не горячась. Разберемся во всем как разумные люди. Это слишком глупо…
Она его не останавливала – пусть говорит. Она его больше не слушала.
Подписание обязательства продажи должно было состояться 7 февраля. Она предвидела, что завершающего этапа сделки придется ждать как минимум еще три месяца. В субботу они с Жоржем поехали в Оссер, и она при нем забронировала в бюро путешествий место в самолете на Марракеш. Жорж выписал чек, поставил свою подпись. Она сказала ему, что оставит себе мобильник до Марракеша, а там купит на базаре другой, работающий по карточке и со снятой блокировкой, чтобы невозможно было определить номер. Из Марракеша она отправится в пустыню, доберется до Атласских гор. И наплевать ей на всякие там сафари, на археологические раскопки, на группу, к которой ее пристегнут, – лишь бы ее не разыскали в этих богом забытых оазисах Северной Африки. Никто не должен знать, где она находится. И наступит совсем другое время. И это время будет прожито совсем другой женщиной. Оно будет течь в другом мире. И откроет перед ней другую жизнь.
* * *
Теперь она уже привыкла к «рено-эспас» и безбоязненно водила его. Это простое занятие – мчаться по шоссе А5 – наполняло ее чувством свободы, помогало свыкнуться с принятым решением, не заплутать в лабиринте уловок и обманов, к которым она еще какое-то время будет прибегать на своем пути. Жорж безмерно радовался тому, что ремонт ее дома продвигается так быстро и что ему даже не приходится утруждать себя наблюдением за работами.