— Подожди, подожди! — я испугался, что коммерческая волна занесет его в Иерусалим, — А причем тут попки?
— Не попки, а украшения! — он помолчал. — Знаешь, сколько всякой пакости скрыто в человеческой натуре? Что-то из ассортимента люди пытаются припрятать, а кое-чем, наоборот, ненавязчиво мозолят окружающим глаза. Вот украшения и показывают, какие черты человек старательно выпячивает.
— В смысле — черты характера?
— В смысле — внутренние качества. Юмор в том, что их может не быть, а человек выдает желаемое за действительное! Например, оружие и геральдика на стенах показывают, что персону владельца переклинивает на собственной значимости. Она сама себя воображает выдающейся и других пытается заставить думать то же самое.
— Интересно, — я об этом как-то не задумывался, — Только кто же в совке развешивает на стенах оружие? Где ты такое видел?
— Совок, как и всяческая оккупация, явление временное, а я говорю о вечном. Хотя существуют и чисто совковые варианты: натыканные повсюду свечи и вырезанные из журналов репродукции говорят о стремлении утвердиться как возвышенная натура.
— Это намек? Могу я прислать секундантов?
— Тю! Думаешь, ты один такой? Нет, вас как гуннов — тьмы, и тьмы, и тьмы.
— Это скифов — тьмы, и тьмы, и тьмы, двоечник.
— Пускай будет скифов, — согласился маркиз. — Главное, что всех касается. Украшения — это подписанный протокол о намерениях. Видел, какой медальон был у Шерон?
— Вроде белой таблички на цепке? А что в нем особенного?
— То и особенного, что смотреть надо было внимательнее! — Веник запустил программу и, найдя нужный кадр, максимально увеличил картинку. — Блин, ну и наколдовали киношники! Оказывается, я тоже кое-что проглядел….
Весь экран теперь занимала овальная бляшка из серебристого металла, на которой было выбито подобие человеческой фигуры.
Впрочем, человеческими выглядели только руки и туловище; повернутая в профиль голова напоминала петушиную, а ноги от колен превращались в расползающихся змей, что придавало созданию устрашающий вид. Вдобавок, в поднятой правой руке оно сжимало плеть — будто замахивалось.
От медальона веяло такой глубокой стариной, что я усомнился:
— Слушай, они что — взяли это напрокат в каком-нибудь музее? Не похоже на бутафорию.
Веник уже распечатывал картинку:
— Сам удивляюсь! Хотя, знаешь какие они дотошные, эти американцы. Уж если возьмутся, то делают "от и до", а не как наши шаромыжники.
— Зато наши не ломают машин. И жизнь изображают гораздо объективнее, чем она есть на самом деле.
— Дык, я не про художественное кино, а про научно-популярное. Однажды посмотрел фильм о жизни акул — они мне потом два года снились, так натурально было снято.