Мальчик надел кольцо, и оказалось, что оно принадлежало стихии земли. А земля, как может дать растениям жизнь, так и погубить их.
Крапива почернела и полегла, как будто ее мощным ветром прибило.
"Сколько супа можно было сварить", — сказал Вова, — папа однажды варил суп из крапивы и щавеля.
Но сейчас точно не до супа. После того, как он разобрался с крапивой, на ее месте возник деревянный щит.
Вова вернул лебедям кольцо земли и взамен получил кольцо огня.
Щит занялся пламенем. Огонь стал распространяться на стены дворца, и Вове пришлось просить третье кольцо принадлежавшее стихии воды.
Пламя было потушено, но тут новая напасть — налетели гигантские комары, и стали атаковать. Вова едва успел надеть кольцо воздуха, и подул мощный ветер, настолько мощный, что приближался по силе к урагану. Всех кровососущих "выдуло" из дворца.
— Ну, все, — устало сказал Вова, — я справился.
Но тут ворвались с громкими криками его товарищи. Им удалось пробиться сквозь магическую защиту. Рассел решительно направился к фонтану.
— Не тронь! — закричал Вова.
— А то что?
— Ничего. Сначала будешь иметь дело со мной. Эти кольца нельзя трогать, не убив птиц.
— Так что же?!
— Неужели у тебя поднимется рука на лебедя?
Рассел задумался, — все-таки он был не настолько злым мальчиком. Мысль о том, что придется пролить кровь этих чудесных созданий, вызвала и в его душе протест.
— Ладно, поехали, — нехотя сказал он Вове. — Но из-за того, что ты не смог достать артефакт, мы опять в пролете.
— Я же невиноват, что кольца охраняют лебеди.
— Всего лишь птицы, — пожал плечами Битум, а сам подумал: Красивые! И даже незаметно от других ребят бросил лебедям кусок кекса, который лежал у него в глубоком кармане.
Джаз куда-то пропал. Вова уже три вечера караулил его у входа в библиотеку, а Джаз не выходил. После дворца Моря все пошло плохо.
Над Вовой ехидничал Битум, отпускал язвительные замечания Коготь, а Рассел просто его презирал.
Когда Вовка корчился от боли — так сильно жгла татуировка, над ним откровенно смеялись. Только Рысь жалела его. Его поступок во дворце Моря она мысленно одобрила и думала, что поступила бы также.
Прошло несколько дней. Ребята бездельничали и, сидя в домике, играли с приставками. Рассел постоянно тащил откуда-то технику. Вова начал подумывать о том, как бы ему уйти отсюда, но с ужасом понял, что татуировка стала еще больше болеть. Она горела, невыносимо жгла руку. Он отвернулся от всех и по его щекам потекли слезы.
Хорошо, что никто не видит! Остальные расселись в их пещере и смеялись, обсуждая его. Ну и пусть! Ему все равно. Так больно, что не сил терпеть.