Вероятно, информацию о яблочной шарлотке можно было бы и опустить. Но Марси догадывалась, почему она с такой неприязнью подчеркнула именно это обстоятельство. Сама она не могла бы испечь даже самый примитивный пирог, не говоря уже о яблочной шарлотке.
– Отлично.
Кэм вдруг остановился и стукнул себя ладонью по ноге. Его лицо стало таким же красным, как и волосы. Марси тоже остановилась, и ее брови вопросительно приподнялись.
– У нас какая-то проблема?
– Ее сын Тед тоже будет учиться в выпускном классе. – Зеленые глаза Кэма метали молнии. – Если отец Ферн будет встречаться с матерью Теда, то все это обязательно кончится тем, что Ферн начнет встречаться с Тедом. Я в этом абсолютно уверен…
Марси не могла бы сказать, что вывод, сделанный Кэмом, напрашивался сам собой. Но она решила не развивать эту опасную тему.
– Если ей нравишься ты, то какая разница, кто будет крутиться вокруг нее. Если она будет…
– Ты понятия не имеешь, что значит жить в этом чертовом городе. – Кэм говорил все громче, а его тон становился все более и более жестким. – В Эллвуде существуют свои законы, здесь правят настоящие болваны. Да и как ты можешь давать мне советы, если сама – так всегда говорил Том – не могла удержать ни одного парня.
Марси показалось, что ей дали пощечину. Конечно, она понимала, что Кэмден был сильно расстроен, и в силу своего возраста ему не всегда удавалось контролировать себя. Но это его замечание было слишком грубым и произвело на Марси очень тяжелое впечатление.
– Что еще тебе обо мне рассказывал Том?
– Ничего. – Кэм махнул рукой. – Забудь. Все дело просто в том, что мы с тобой никому не нужны.
Марси открыла было рот, чтобы сказать что-то умное и оптимистичное, но никакие слова не шли ей на ум. Кэм немного обогнал ее, и теперь Марси, словно робот, шагала позади него. Слова Кэмдена пульсировали в ее голове: «Мы с тобой никому не нужны». Им обоим был вынесен приговор.
Когда они с Кэмденом дошли наконец до машины, Марси дрожала от ярости. Она злилась на Сэма за то, что у него была подруга. Злилась на брата за его грубость и за его неудачу, которую он вымещал на ней. Но больше всего она злилась на себя за то, что не могла никак успокоиться и так сильно из-за всего переживала.
Марси села на место водителя и закрыла дверцу, сильно ею хлопнув. Хотя Кэм стоял рядом с машиной, садиться в нее он, похоже, не собирался. Марси опустила стекло со стороны пассажирского сиденья и коротко бросила:
– А ну живо в машину.
К ее удивлению, Кэм тут же открыл дверцу и плюхнулся на свое место. Дождавшись, когда он пристегнется ремнем безопасности, Марси завела мотор и выехала с парковки на шоссе с такой скоростью, что из-под колес машины веером разлетелась галька.