— Пока жив, я буду тебя защищать.
Уин замолчала, крепче сжав его руку. Он никогда не говорил ей, что любит ее, но слова были не нужны. Она чувствовала пульсирующее в нем желание, чувствовала его страсть, и сознание того, что Кев ее хочет, заставляло сердце Уин сладко замирать. Никто другой не имел такой власти над ее бедным сердцем.
— Я не хочу, чтобы меня возводили на пьедестал, — сказала она наконец.
— Ты не на пьедестале. Ты… — Но он замолчал, так и не закончив фразы, и покачал головой, словно сам удивился тому, что сказал. Что бы ни произошло сегодня с ним в цыганском таборе, Кев испытал сильное потрясение.
Уин гадала о том, что могла рассказать ему Шури. Не о татуировке ли шла речь? И о том, что связывало Кева Меррипена и Кэма Рохана?
— Кев… — Уин замедлила шаг, заставив и Кева сбросить темп. — Еще до того как я уехала во Францию, у меня родилась мысль о том, что эти татуировки свидетельствуют о близкой связи между тобой и мистером Роханом. Болезнь не оставляла мне широкого выбора для занятий, но зато я могла сколько угодно наблюдать за людьми, с которыми общалась. Я замечала такое, что не удавалось подметить никому, о чем никому не приходило в голову подумать. И я всегда была настроена на твою волну.
Бросив на Меррипена быстрый взгляд, она увидела, что ему не нравится то, о чем она говорит. Он не хотел, чтобы за ним наблюдали, не хотел, чтобы его пытались понять. Ему не нравилось, когда к нему лезли в душу.
— А когда я познакомилась с мистером Роханом, — непринужденным тоном продолжала Уин, словно они говорили о погоде, — мне сразу бросилось в глаза, что вы сильно похожи. Наклон головы, улыбка, манера жестикулировать — все в точности как у тебя. И тогда я подумала про себя, что не удивлюсь, если однажды узнаю, что вы братья.
Меррипен остановился как вкопанный. Он стоял, повернувшись к ней лицом, тогда как поток пешеходов продолжал обтекать их. Люди ворчали, недовольные тем, что эти двое перегородили движение. Уин заглянула в его глаза и невинно повела плечом. Она ждала его реакции.
— Так не бывает, — проворчал он.
— Все бывает, — сказала Уин. — Особенно в нашей семье. — Она продолжала смотреть на него, читая по его глазам. — Так это правда? — спросила она. — Он твой брат?
Кев колебался. Шепот его был таким тихим, что она едва смогла его расслышать.
— Младший брат.
— Я рада за тебя. За вас обоих. — Она продолжала улыбаться ему, пока уголки его губ не поползли вверх и на лице не появилось подобие улыбки.
— А я нет.
— Когда-нибудь ты будешь этому рад.
Спустя пару секунд он решительно взял ее под руку и они возобновили прогулку.