«Сещу бомбить сегодня»…
В то утро «мушкетеры» вышли на работу с воспаленными от бессонной ночи глазами. Баулейтер охрип, подгоняя их. Кое-как дотянули до обеда. Днем восток заволокло темными тучами. Далеко за Десной ветвисто вспыхивали молнии. Надвигалась гроза.
— Это будет самая великолепная гроза в моей жизни! — многозначительно сказал пылкий Ян Маленький Яну Большому.
— И быть может, последняя гроза, — ответил его рассудительный друг, — ведь мы вызываем огонь не только на гитлеровцев. Бомбы — они не разбирают, где свои, а где чужие, где поляки, а где швабы.
«Сещу бомбить сегодня»…
В то утро Аня получала новое удостоверение. Когда немец в штабе авиабазы потребовал, чтобы Аня Морозова сделала отпечатки левого и правого больших пальцев в «персоненаусвайс» — удостоверении личности, — глаза у этого немца полезли на лоб. Отпечатков не получилось.
— Попробуй снова! — сказал он Ане, бросая ей новый бланк удостоверения.
Аня снова потерла пальцы о смоченную темно-фиолетовыми чернилами подушечку и снова прижала пальцы к бланку там, где около места для фотографии значилось: «Оттиск больших пальцев…» И снова вместо ясно различимых отпечатков получились кляксы.
Немец — это был переводчик Отто Август Геллер — схватил Аню за руку и так и впился глазами в большой палец. Свистнув от удивления, он еще крепче схватил девушку за руку и повел по коридору прямо в кабинет начальника службы СД при комендатуре Сещинской авиабазы.
— Оберштурмфюрер! — чуть не закричал он, волнуясь. — Разрешите доложить: у этой русской — небывалое, феноменальное дело — не имеется отпечатков пальцев.
Аня плохо, с пятое на десятое, но все-таки понимала немецкий. Как было не понимать — ведь она проработала уже месяцев девять прачкой и судомойкой на немцев.
— Ты, наверное, опять пьян, Геллер? — спросил СС-обер-штурмфюрер Вернер, брезгливо и строго глядя на переводчика. — По гауптвахте соскучился?
— Да не сойти мне с этого места, оберштурмфюрер! Пить мне желудок не позволяет, а у девчонки в самом деле нет отпечатков пальцев! Редчайший экземпляр! Может, это признак вырождения у славян?
Скептически усмехнувшись, Вернер взял Аню за руку и с минуту внимательно разглядывал ее пальцы. Потом, откинувшись в кресле, не спеша вытер руки носовым платком.
— Вы работаете у нас прачкой? — спросил он Аню. — Это видно. И еще видно, что ты болван, Геллер! — со вздохом сказал оберштурмфюрер. — А также пример вырождения. И от тебя опять разит шнапсом. Эта девка работает у нас прачкой и пользуется эрзац-мылом, в котором очень много щелочи. Ежедневная стирка белья таким мылом может не только сгладить пальцевые узоры, но и начисто разъесть их. — Он усмехнулся, закуривая сигарету. — Видно, что она преданно работает на Великую Германию. Сними отпечатки каким угодно способом и катись ко всем чертям.