Инна загнанно посмотрела ему вслед. Литая спина, шаг упругий. Так ходят уверенные в себе, энергичные молодые люди, преуспевающие в жизни. Князь преуспевает в мелкой возне с крупными деньгами, вокруг дефицита. Раньше он все свои дела проворачивал в одиночку или с «фирмой» — Ником Сыроежкиным, Жориком Сабировым, Марком Левиным. Теперь у него появился Хозяин, о котором говорит полушепотом, с придыханием. Судя по всему, вышел на настоящее «дело», о котором мечтал. И Мария при них. Или они при Марии? У дамочки хищные глаза и уверенная хватка — пальчики длинные, цепкие. Уж Инна в этом разбирается... Впрочем, какая разница?
— Молчишь? — тронул Инну за локоть Роман. Они вошли во двор дома Инны — стандартная девятиэтажка, много кленов, беседка в зелени. Из беседки донеслись переборы гитары, нарочито хрипловатый, ломающийся басок пел что-то жутко разухабистое.
— И часто у вас эти концерты? — спросил Роман.
Инна не успела ответить.
— Эй, малыш! — окликнули из беседки. — Топай сюда.
— Вы кого? — удивился Роман.
— Тебя, не сомневайся.
— Подойди к ним, не раздражай. Эта шпана на все способна, — прошептала испуганно Инна.
— Вы меня ни с кем не путаете? — спросил Роман. Он чувствовал, как заныли мышцы и сухо стало во рту. Так с ним всегда бывало перед выходом на ринг.
— Вежливый, — ехидно сказали из беседки.
Из зелени выполз невысокий квадратный парень.
— Нехорошо, — доверительно сказал он. — Когда зовут, надо идти.
— Ты как любишь, — таким же доверительным тоном поинтересовался Роман, — в челюсть справа или в солнечное сплетение?
Гитара смолкла, и из темноты вышли еще двое.
— Ага, — отметил вслух Роман, — классический пример: втроем на одного.
— Роман, — тянула его за руку Инна, — уйдем, ради бога. Послушай меня, уйдем. — Ее мелко трясло от испуга.
— Отойди в сторонку, Инна, — тихо попросил ее Роман, — ты только мешаешь.
Он знал, что сейчас будет. Наверное, попросят закурить. А он не курит. Тогда начнут выяснять, почему он не курит, если все нормальные люди дымят. И будут себя взвинчивать, доводить до того истеричного состояния, когда уже неважно, кто перед тобой. Голоса станут громкими, брань отборной, без передышки. Еще будут визгливо похохатывать над словечками, которые покажутся им смешными, и сжимать кольцо вокруг него и Инны так, что будет слышно возбужденное, прерывистое дыхание.
— Дай закурить! — сказал тот, что выполз из беседки первым.
— Инн, иди домой, — попросил Роман.
— Не гони герлу. — Двое были уже совсем близко, они шли вразвалочку, медленно, уверенные, что никуда Роман не денется, да и тот, первый, не даст ему уйти. «Герла», сообразил Роман, от английского «герл» — «девушка».