— Ну почему ко мне никого не допускают? — в какой раз вопрошал Андрей. — Доктор, взываю к вашему доброму сердцу...
— С вами Анечка, — непоколебимо отвечала Людмила Григорьевна. — Когда можно будет разрешить визиты, я сама скажу.
Анечка стояла рядом с доктором, и на лице у нее была написана такая же решимость.
— Анечка, ты, очевидно, недостаточно внимательна к Андрею Павловичу, — серьезно сказала доктор. — И он, вместо того чтобы выздоравливать, куда-то рвется...
— Ой, что вы такое говорите, Людмила Григорьевна, — залилась пунцовой краской Анечка.
— Анечка просто замечательная девушка! — не сдавался Андрей. — Только мне тоскливо в этом белом ящике...
Лечащий врач смилостивилась:
— Хорошо, на днях разрешу визиты к вам...
— А позвонить по телефону можно? — вкрадчиво спросил Андрей.
Он изо всех сил пытался быть обаятельным. Кстати, это тоже важное качество его профессии — уметь расположить к себе людей. Ему часто удавалось «разговорить» самых молчаливых собеседников, ничего не подсказывая, получить требующуюся для статьи или очерка информацию. Но в этот раз, как говорится, нашла коса на камень.
— Давайте больше не будем говорить на эту тему. — В голосе у Людмилы Григорьевны звенела такая непреклонность, что Андрей не решился больше настаивать.
— К вам, Андрей Павлович, — лечащий врач бросила взгляд на циферблат часиков, — через пять минут придет Ревмир Иванович. Не возражаете?
— Наоборот. Ведь это тот единственный посетитель, к которому вы благоволите.
— Ради вашей пользы.
Людмила Григорьевна попрощалась. У нее сегодня был трудный день — предстояла сложная операция, и она думала только о ней, с журналистом все образовалось, он уверенно шел на поправку.
— Анечка, — спросил Андрей, когда лечащий врач ушла, — мне по-прежнему звонят, меня не забыли?
— Я же вам говорила — звонков на наш сестринский пост каждый день десяток.
— И что же вы отвечаете? — мягко, между прочим поинтересовался Андрей.
— Что вы в очень тяжелом состоянии, — простодушно объяснила сестра.
— Может, говорите, что и в себя не прихожу?
— Не так категорично, но...
— Ясно-понятно, — сказал Андрей.
— Ой, зачем я это вам сказала? — всполошилась Анечка. — Влетит мне теперь...
— От Ревмира Ивановича? — как о само собой разумеющемся спросил Андрей.
— Конечно, от него.
— Вот все и стало на свои места, — отметил Андрей. — Но вы, Анечка, не беспокойтесь: это останется нашей с вами маленькой тайной.
— Вот, — все еще волновалась Анечка, — заставили меня проговориться.
— Не так уж много нового вы мне сказали, — утешил ее Андрей, ему казалось немного смешным и наивным огорчение Анечки. — Я ведь не такой тупой, чтобы не понять, почему ко мне никого не пускают. Кстати, вам приходилось разговаривать с теми, кто мне звонит?