Подъехал на «виллисе» Б. П. Осипчук. Поздоровался с экипажами, с техниками, мотористами. Выслушал доклады командиров кораблей. Зеленая ракета над КП с шипением чертит дугу. Пора! Взревели двигатели. Серебристые в лучах прожекторов Ли-2 гонят вихри снега, разбегаются и исчезают в темноте. Ушли.
— Пойдем домой, — выныривает из темноты Милюков — Ты ужинал сегодня?
— Не ужинал. Забыл.
— Я тоже не ужинал. На повара обиделся.
— За что? — удивился я.
— Обругал его вчера, что чай несладкий, а он обвинил меня в том, что сахар размешиваю не в ту сторону…
В нашу землянку набивается столько людей, что «люстра» — светильник из гильзы снаряда — начинает немилосердно коптить и мигать. Кто-то сушит сапоги у печки, начинаются воспоминания, разговоры, рассказы, на авиажаргоне очень точно названные «пилотированием».
Но вот то один, то другой все чаще поглядывает на часы, разговоры понемногу стихают. Начинают тянуться к курткам, шапкам, рукавицам… Иду и я к стоянкам самолетов. Машины одна за другой заходят на посадку. Одна, две, три, четыре… Все! Напряжение спадает.
За 50 минут на цель сброшено 56 фугасных бомб, 175 мелких осколочных, 120 зажигательных, отмечено 6 крупных пожаров, на складах — взрывы зеленого цвета.
— Отличное начало в новом году, — подвел итог Осипчук. — Если так работать будем, победу долго ждать не заставим.
Да, мы рвемся к ней всей душой, всем сердцем. Каждый самолето-вылет — шаг к победе, каждая бомба, легшая в цель, — еще один шаг. В январе, феврале, марте полк наращивал мощность ударов по самым разным объектам Восточной Пруссии. Бомбим Кенигсберг, отлично укрепленный, неприступный оборонительный пункт врага. Совершаем налеты на Данциг, Гдыню. С 20 марта фашистское командование начало эвакуацию своих войск через порт Пиллау. Бомбим корабли, подходы к порту. Меньше чем за три месяца на головы фашистов только в районе Кенигсберга полк сбросил 430 бомб весом в 250 и 500 килограммов, не считая более мелких.
С приходом весны все явственнее ощущается близость победы. Жадно ловим сводки с других фронтов. Свежий теплый ветер уничтожает последние бастионы зимы. Солнце все чаще прорывается сквозь месиво туч, небо набухает густой весенней синевой.
Аэродром раскис. На ВПП весело блестят лужи. К вечеру подмораживает, затягивает их коркой льда, который ночью крепнет, набирает силу. Самолеты, взлетающие последними, вздымают фонтаны снежно-ледяных, перемешанных с грязью брызг. Куски льда, сорванные воздушными потоками, бьют по хвостовому оперению, оставляют вмятины на стабилизаторе, обшивке рулей, секут лопасти винтов, добавляя нам забот. Работаем круглосуточно. Усталости нет, она превратилась в тупую ноющую боль во всем теле. Мы держимся. Металл не выдерживает. Ли-2 лейтенанта В. Т. Шевчука из 3-й эскадрильи вынужден вернуться домой, сбросив бомбы на «невзрыве». Из-за разрушения втулки главного шатуна вышел из строя двигатель. Около двадцати часов ушло на замену силовой установки.