Ну ладно, я подумал, что надо будет попросить разъяснения у самого Канта. А магистру я сказал, что практически убежден в подлинности письма и в подлости и невежестве ратманов. Магистр расцвел. Тогда я попросил показать рукопись.
Рукопись была выполнена на паре тысяч листов громадного формата (слава Богу, очень аккуратным почерком). Автор создавал универсальный язык для записи смысла предложений, основываясь на идее полной неуниверсальности любого языка. Я поговорил с ним еще о разных случаях из славянского языка, и заметил, что теперь у него два варианта ключей: латинский и русский. Это, видимо, было способом учесть замечание Канта. Но ссылки на <<варварские>> языки были на каждой странице, и я считал это абсолютно оправданным.
Итак, теперь было ясно, что делать дальше: как-то попытаться протолкнуть эту рукопись, на двести лет обогнавшую свое время, через жернова научного сообщества. А там, я уже чувствовал, и на окончательное решение проблемы выйду.
С этим решением я и уехал из Мемеля, еще раз обнадежив магистра Шлюка и оставив ему еще червонец. Да и бургомистр, когда понял, чем дело пахнет, рассказал мне, что таким образом очищали место для родственника одного из ратманов. Я все записал.
Когда я вернулся, первым делом на меня набросилась изголодавшаяся Гретхен. Надо сказать, что она просто расцвела, тело ее налилось соками, а в глазах появилась этакая страстная искорка. Ночью, в момент отдыха от ласк, она вдруг стала спрашивать меня.
-- Ты говоришь, что у меня очень красивое тело?
-- Да, уж очень… И все расцветаешь и расцветаешь.
-- Как мне приятно, когда ты любуешься на него!
-- А как мне приятно на него любоваться!
И вдруг Гретхен вздохнула.
-- Знаешь, я даже чуть-чуть иногда завидую девицам из публичного дома. Они могут показывать свое тело многим мужчинам. Но я содрогаюсь при одной мысли о том, чтобы быть плевательницей для всяких подонков.
У меня родилась идея.
-- А ты слышала что-то об античных гетерах?
-- Слышала. Это что-то среднее между актрисами и проститутками, как я поняла.
-- Да нет, совсем другое. Гетеры свободно общались с мужчинами, получали от них подарки, но отдавались отнюдь не всякому и не всегда. Это были подруги царей и полководцев. В переводе <<гетера>> означает <<подруга>>. Мужи древности говорили, что у них жены — для продолжения рода, а гетеры — для души.
Я принес Гретхен пару книг об античных женщинах, и она, хотя читать до этого не очень-то любила, буквально впилась в них.
Через дня три она подошла ко мне и сказала:
-- Все так красиво и привлекательно, но у нас ведь обычаи другие!