Я снова поцеловал её. Она ответила на мой поцелуй. Мы стояли там и целовались, пока солнце не полностью показалось на небосводе и не послышались звуки утреннего города.
Тогда мы спустились вниз и позавтракали.
ЭПИЛОГ
(перевод: Елизавета Lexxy Иванова, редактор: Юлия gazelle Рогачева)
Выпускной класс.
- Эй, здесь твое имя, - Линди произносит это с иронией, передавая назад копии бюллетеня для выбора принца к выпускному вечеру Таттла.
Да, Линди и я вернулись в Таттл.
Правда, чтобы нас снова туда приняли, моему отцу пришлось подключить свои связи, но наши одноклассники приветствовали наше возвращение в общество – ну если перешептывание за моей спиной о том, что меня отчислили из частной школы за неуспеваемость, что я был замешан в скандальных отношениях с дочкой директора, или что у меня был нервный срыв, можно назвать приветствием. Хотя в Таттле, вероятнее всего, так и было.
- Должно быть, у него был нервный срыв, - услышал я однажды слова Слоан Хэйген, когда мы с Линди проходили по коридору. – Или, может, его ударили по голове. Иначе, почему бы он ходил с таким ничтожеством, как она?
Очевидно, она всерьез ждала, что я позвоню ей, раз уж я снова стал собой. Она несколько раз намекала, что ждет звонка. Она все еще ждала.
И вот я смотрю на бюллетень. Ну да, в нем значилось мое имя. - Должно быть, опечатка.
- Точно.
- Мы не виделись с этими людьми два года. С чего бы они номинировали меня на выборы принца выпускного бала?
- Ведь не может же это быть только из-за внешности, а?
- Может и так. Неважно, - я сминаю бюллетень в шарик и пытаюсь попасть в урну для мусора. Промахиваюсь и встаю, чтобы поднять его.
Но учитель успевает первым.
- Мистер Кингсбери, я знаю, что это ваше, - говорит он. - На будущее, на моих уроках английского - никаких трехочковых бросков.
- Да, сэр.
- Здесь нет особого отношения, Кайл. Ни для кого.
- Да, сэр. - Я отдаю честь, затем запихиваю бюллетень в карман и иду к своей парте. - Осел, - шепчу я Линди.
Линди смотрит на учителя.
- Кайл имел в виду, что он очень извиняется и это больше не повторится.
Вокруг нас все захихикали. Я обратил внимание, что мало кто вообще заполнил свои бюллетени. И насчитал как минимум три бумажных шарика, ожидающих броска в мусорное ведро, как только учитель снова повернется спиной, а кроме них: два бумажных самолетика и одно изделие оригами, не считая тех, кто просто отложил бюллетени и обменивался записками.
– Нам необязательно идти на танцы, - говорю я Линди. - Это не слишком интересно.
Но Линди отвечает: - Конечно, мы пойдем. Я хочу получить от тебя настоящий букет - розу любого цвета, на твой вкус, - и у меня есть прекрасное платье.