— Ваш сын — человек слишком хитроумный, чтобы не наложить руку на это наследство, — заметил стряпчий, выслушав г-жу Бридо. — Поэтому вы и бедный Жозеф никогда не получите ни гроша из наследства вашего дяди.
— Неужели вы, как и Жозеф, вечно будете несправедливы к несчастному мальчику? — воскликнула мать. — Его поведение в верховном суде — это поведение политика, ему удалось спасти много народа. Заблуждения Филиппа объясняются бездействием, на которое были обречены его огромные способности. Но он понял, насколько дурное поведение вредит человеку, желающему пробиться; а он честолюбив, я уверена в этом; поэтому не я одна предвижу для него хорошее будущее. Господин Ошон убежден, что Филиппу предстоит блестящая судьба.
— О, если он захочет применить свой извращенный ум, чтобы составить себе состояние, то преуспеет, так как способен на все, а люди такого сорта двигаются быстро, — сказал Дерош.
— Почему же он не может преуспеть честными способами? — спросила г-жа Бридо.
— Увидите сами! — ответил Дерош. — Счастливый или несчастный, Филипп всегда останется тем, кем он был на улице Мазарини, — убийцей госпожи Декуэн, домашним вором; но будьте спокойны, все будут его считать весьма порядочным человеком.
На следующий день после свадьбы, когда все позавтракали и дядюшка встал из-за стола, чтобы пойти к себе одеться, так как к завтраку новобрачные вышли запросто — Флора в пеньюаре, старик в халате, — Филипп взял мадам Руже за руку и, отойдя с ней к окну, сказал:
— Тетушка, теперь вы вошли в семью. Благодаря мне нотариусы приложили к этому руку. Ну, шутки в сторону! Надеюсь, мы будем играть в открытую. Мне известно, какие шутки вы можете сыграть со мной, и я буду стеречь вас лучше, чем дуэнья. Таким образом, вы ни разу не выйдете без меня из дому и не расстанетесь со мной. А что касается всяких возможных происков в самом доме, то я буду сидеть здесь, черт побери, как паук в центре своей паутины. А вот вам доказательство, что я мог выставить вас за дверь без единого гроша, пока вы лежали в постели и не были в состоянии пошевельнуть ни рукой, ни ногой. Читайте! — И он протянул остолбеневшей Флоре письмо:
«Дорогой мальчик, Флорентина, которая наконец только что дебютировала в Опере, в новом зале, исполняя па-де-труа с Мариеттой и Туллией, не переставала думать о тебе, как и Флорина, которая окончательно разошлась с Лусто, променяв его на Натана. Эти две шельмы нашли для тебя самое восхитительное создание в мире, семнадцатилетнюю девочку, прекрасную, как англичанка, выдержанную, как проказница-леди, хитрую, как Дерош, верную, как Годешаль, а Мариетта вышколила ее, желая тебе удачи. Ни одна женщина не могла бы состязаться с этим милым ангелом, в котором скрывается демон: она сумеет сыграть любую роль и прибрать к рукам твоего дядю, сведя его с ума от любви. У нее такой же небесный вид, как у бедной Корали; она умеет плакать; один ее голос способен вытащить тысячефранковую ассигнацию из самого гранитного сердца, а шампанское разбойница хлещет почище нас. Это драгоценная девица, она в долгу перед Мариеттой и хочет рассчитаться с ней. Поглотив состояние одного римского князя, двух англичан и одного русского, мадемуазель Эстер сейчас находится в самой ужасной нужде — ты ей дашь десять тысяч франков, и она будет довольна. Она только что сказала мне со смехом: «Отлично, я еще никогда не разоряла буржуа, я набью себе руку». Ее хорошо знают Фино, Бисиу, Люпо, словом — все наши. Ах, если бы во Франции были люди с состоянием, то она стала бы величайшей куртизанкой нашего времени. Натан, Бисиу, Фино, приложив руку к этому письму, собираются делать глупости с вышеупомянутой Эстер в самых великолепных апартаментах, какие только можно себе представить, только что отделанных для Флорины настоящим отцом де Марсе — старым лордом Дэдлей, которого плутовка поддела с помощью костюма для своей новой роли. Туллия по-прежнему — с герцогом Реторе, Мариетта по-прежнему — с герцогом де Мофриньезом; таким образом, они обе добьются для тебя отмены надзора в день тезоименитства короля. Постарайся похоронить дядюшку к ближайшему дню святого Людовика, возвращайся с наследством и спусти из него малую толику с Эстер и твоими старыми друзьями, которые гуртом подписываются, чтобы напомнить о себе: