— Нет, папа.
— И никогда впредь я не стану навязывать тебе свое мнение, что делать или кого любить. Я просто прошу тебя не терять голову. Будь начеку. Ни к чему спешить.
— Могу пообещать тебе, папа, что не буду торопиться.
Я огорчена. Мне так хочется, чтобы Джон понравился папе. Если я буду продолжать с ним встречаться, мне просто необходимо папино одобрение.
— Лючия, пригласи его на ужин в воскресенье.
— Ты серьезно, пап?
— Посмотрим, кто он таков. — Папа улыбается и протягивает мне вишневую карамель на палочке, как он делал, когда я была девчонкой. — Идем домой.
Три воскресенья подряд Джон Тальбот ужинал вместе с нами, и теперь всем известно, что мы — пара. Мама от него просто в восторге. Папа остается при своем мнении, но, по крайней мере, он старается. Рут и Харви пригласили нас с Джоном на первый хедер[35] в их новом доме. Обычно всю Пасху я провожу в капелле, сначала Великий четверг, потом Страстная пятница, а потом ночное бдение в ночь с субботы на воскресенье. Пасха всегда была моим любимым праздником, но в этом году я вообще не пойду в церковь. Я не была в нашей капелле Святой Девы Марии из Помпеи со дня похорон Марии Грейс. Иногда мне хочется помолиться, но я не могу. Я все еще слишком рассержена на Бога, а молитвы в таком состоянии будут неискренними. Мама беспокоится за мою веру, но я не могу делать вид, что чувствую себя умиротворенно в том месте, где я чувствую боль, где вспоминаю о том, с какой легкостью Бог может оставить нас в тот самый момент, когда мы больше всего в Нем нуждаемся.
Я никогда не была на хедере, но мне известно, что Рут приготовит традиционную для еврейской Пасхи еду, которая символизирует исход еврейского народа из Египта. Новобрачные Гольдфарб (Харви настоял, чтобы Рут взяла его фамилию) нашли отличную квартиру рядом парком «Грамеси», на другом конце города от Коммерческой улицы.
— Ты уверена, что хочешь пойти пешком? — спрашивает Джон, берет меня за руку, и мы спускаемся по ступеням крыльца. — Уверена?
— Конечно.
Джону очень идет его темно-синий костюм из габардина. Он такой красивый.
— Я оделся как надо для хедера?
— Ну конечно. — Как здорово, что Джон обеспокоен, понравится ли он моим друзьям. — То, что надо. Отлично выглядишь.
— Нет, это ты у нас красавица, — возражает он. — Тебе очень идет желтый цвет.
— Я сама сшила это платье.
Делмарр привез мне отрез шерстяного крепа из поездки в Монреаль, где он закупал ткань. Из него я сшила костюм с черно-белой отделкой «в елочку» и золотыми пуговицами на жакете. Моя любимая деталь — это баска, которая спереди собирается изящными складками, а потом встрачивается в шов на спине, придавая живость жакету. К костюму на распродаже я купила черные туфли-лодочки.