— Продолжим? — он допил кофе и крутил тонкими пальцами стакан с водой.
— Если хотите…
— Мне интересно, Анна, есть ли что-нибудь такое, о чем вы не договорились с родителями, перед тем как родиться?
— Есть. Одно очень существенное упущение.
— Вы меня заинтриговали. Что же это такое?
— Мы забыли обсудить физическую оболочку.
— Вы недовольны своей внешностью? — он удивился совершенно искренне.
— Конечно. Недовольна — мягко сказано. Я её ненавижу!
— Но почему?
— Вы думаете я кокетничаю? Набиваюсь на комплименты?
— Нет, но…
Я не дала ему высказаться:
— Если рассуждать так: руки есть, ноги есть и отсутствует косоглазие, конечно, всё о кей. Но отражение, которое я наблюдаю в зеркале каждый день — меня абсолютно не радует.
— Вас окружают кривые зеркала, Анна. Лично мне нравится то, что я вижу перед собой.
У меня дыхание застряло в горле от его слов.
— И если я скажу, что зашёл сюда познакомиться с вами…
Так не бывает! Так скоро. Это неправда. Марк прочел смятение на моём лице:
— Мне давно хотелось с вами познакомиться, но не представлялось возможности…
В памяти воскресла его тогдашняя длинноногая возможность, лениво потягивающая Мартини. Кривая усмешка свела скулы. Боже, Анна, ты ревнуешь?
— Я наблюдал за вами. За мимикой, движениями.
— Давай переходить на ты, раз уж начал говорить комплименты.
— Ты обиделась.
— Нет. Мне часто льстят в баре. Но здесь так принято. И я не принимаю это всерьёз.
— По-твоему, все врут?
Я пожала плечами:
— За всех не поручусь, но большинство — да.
Он отставил стакан в сторону и наклонился ко мне:
— А хочешь я опишу тебе тебя? То, что я вижу.
— Попробуй…
В этот момент в двери ввалилась компания из четверых мужчин и девушки. Пора возвращаться к работе. Как жаль, нас оборвали на самом интересном месте. Он тоже поднялся и спросил:
— Можно я прийду проводить тебя?
— Мы поздно закрываемся.
— Тогда я прийду поздно.
День тянулся бесконечно долго. Я усилием воли подавляла в себе желание всё время пялиться на часы. Когда же взгляд случайно натыкался на них, выяснялось, что прошло всего лишь каких-то десять минут. Посетителей было мало, что неудивительно для понедельника. Обычно серьёзные напитки привлекали народ во второй половине недели, а в пятницу и субботу собиралось пиковое количество жаждущих.
Чтобы я не скучала, Лёвка приволок бумаги, маркер и заставил меня проверить сертификацию новой партии алкоголя. Затем нужно было отмаркировать бутылки согласно срокам годности. Процесс трудоёмкий и нудный, как головная боль, отвлекающая от зубной. Марк пришёл, когда я сверяла проделанную маркировку с накладными. Оторвав глаза от бумаг, я увидела его прямо перед собой. Нас разделяла только стойка. Стойка-форватер: здесь моя территория, там — его. И не переплыть, не перелететь. Он протянул мне розу с длинным стеблем и нераскрывшимся бутоном цвета сливочного капуччино.