— Давай сначала я покажу тебе, что ты должна делать. Потом пойдем к Машеньке, нашей сестре-хозяйке. Она подберёт тебе сменную одежду.
Аню умиляло название своей теперешней профессии — сестра милосердия. Ирочка объяснила ей, что сам главврач Андрей Валентинович настоял убрать из лексикона пресловутое слово "санитарка".
— И правильно сделал! Мы все здесь как одна семья: и персонал и больные. Братья и сёстры. Тем более, больные обычно задерживаются у нас надолго. Или возвращаются через времячко. К своим возвращаться всё ж легче…
В круг Аниных обязанностей входило следить за чистотой, помогать медсёстрам и выполнять некоторые просьбы пациентов. До неё этим занималась другая сестра милосердия, Валентина. Недавно она ушла в декретный отпуск.
— У нас текучести практически нет. И Валентина вернётся через полтора года.
Значит, у Анны в запасе было восемнадцать месяцев. Немало, чтобы разобраться во всём и выполнить миссию.
Халаты один за другим обвисали на ней, как ветви на берёзе.
— Не умеют у нас, шьют по стандарту, а откуда он взялся, этот стандарт, никто не знает! — причитала сестра-хозяйка Машенька. — Ой, девонька, подкормить тебя не мешало бы. Кожа да кости! Мало чем от больных отличаешься. Ты хоть ведро-то поднимешь ли? Валентина наша была — три против тебя!
Аня воспроизвела в уме габариты Валентины и порадовалась за неё: небось, при таких объёмах родит, как выплюнет. С нижней полки бельевого шкафа Машенька выудила короткий халатик с непомерно длинными рукавами. Шили явно на урода, но зачем?
— Не смотри ты так, не халат это! Рубашка, с хирургии осталась. К ней ещё штаны полагаются, но штанов нету. А тебе рубашка эта аккурат халатом будет. Рукава-то обрежем, не бойся. Полчаса работы.
— Тётя Маша, хотите я её дома сама ушью? — обрадовалась Аня.
— Нет, домой нельзя такие вещи носить. У нас стерильность надо соблюдать — больные после лекарств очень к инфекциям восприимчивы, — Мария достала большие портняжьи ножницы и прикинув на глаз, лихо откромсала рукав. — Дома кошки-собаки есть?
— Кошки… — девушка побоялась назвать их количество.
— Ну так хорошенько следи за собой. Ира душевую показала тебе? Вот с неё и начинается наш рабочий день. А одёжу мы часто меняем, прачечная — в детском отделении. Будешь со мной ходить, увидишь. Там и утюжат, какой раз и сами помогаем. На-ко, примерь!
Аня разделась до трусиков и влезла в мини-халатик.
— Загляденьице! Сымай теперь, я смётку обошью руками — от машинной строчки не отличишь, — ловко орудуя иглой, Машенька по ходу успела рассказать Анне много нового об отделении. В настоящее время три палаты пустовало. Двоих недавно выписали: маленького мальчика, у которого наступила ремиссия и анализы нормализовались, и пожилую женщину. Её дочь забрала домой умирать, отчаявшись найти деньги на дальнейшее лечение. С детства Аня росла уверенной, что человеческая жизнь бесценна. Постепенно сама жизнь опровергала это убеждение. Всё имеет свою цену, и в денежном эквиваленте тоже. Чем ты беднее, тем меньше у тебя шансов на спасение. С другой стороны, ты трезво оцениваешь ситуацию, и полагаясь на божью волю или провидение, рано или поздно смиряешься с неизбежным.