Снова послышался автомобильный гудок.
— Хорошо, — пробормотала она, — я иду. — Подхватив накидку, направилась в коридор и резко остановилась около наполовину приоткрытой двери комнаты для туфель.
Посреди комнаты стояла девушка и любовалась собой в высоком зеркале. Такая миниатюрная, она могла бы запросто оказаться эльфом. Залитая сумеречным вечерним светом, девушка пристально разглядывала свои ножки, поворачивая их то так, то эдак…
Женевьева затаила дыхание. И именно в этот момент горничная Селин подняла глаза.
На Селин были туфли-лодочки на высоком каблуке от Жозефа Бокса. Невероятный розовый оттенок с едва заметными зелеными крапинками, каблук в стиле Луи и ленты-шнурки. Женевьева недавно примеряла их и оставила на полу рядом с зеркалом. Селин приподняла юбку, любуясь нежным изгибом своих икр и изящными лодыжками. Густые волосы, которые всегда были собраны в тугой маленький узел на затылке, сейчас мягкими локонами обрамляли ее лицо. Щеки порозовели от возбуждения, она чувствовала себя абсолютно непринужденно, пока не увидела хозяйку. Женевьева не разглядела выражения ее лица, потому что девушка вздрогнула и отвернулась, но могла представить себе то невероятное наслаждение, которое испытывала Селин в этот момент.
Она никогда не обращала внимания на горничную. Да и зачем? Это была забитая девушка лет пятнадцати-шестнадцати, с неяркими волосами и привычкой поспешно исчезать при ее появлении. Женевьева выросла в доме полном слуг, узнавала об их существовании только тогда, когда они совершали промахи. А этот проступок, несомненно, был для Селин ужасным.
— Мадам! Мне так жаль!
— Они тебе как раз? — прошептала Женевьева.
— Прошу вас, мадам. — Селин проворно скинула туфли и укладывала их в открытую коробку. — Они такие красивые. Я не смогла удержаться, мадам. Я…
— Они ведь тебе как раз, правда? — переспросила Женевьева. — Они идеально тебе подходят.
— Вы ведь не уволите меня, правда? — Девушка надевала свои собственные туфли, плоские коричневые башмаки со шнурками и квадратными носами. — Я никогда раньше не делала ничего подобного, это больше не повторится.
На улице снова загудела машина.
— Я с трудом в это верю.
— Я думала, что вы уже вышли к машине вместе с мистером Шелби Кингом. Мне и в голову не пришло… Моя мама больна, мадам. Я не знаю, что с нами станет, если я потеряю эту работу.
Снова послышался автомобильный гудок.
— Пожалуйста, мадам.
Женевьеву странно взволновала сцена, свидетельницей которой она так неожиданно стала. Конечно, эти туфли изумительно смотрелись на девушке, это тронуло ее, но было здесь и что-то еще. Она случайно вторглась в личную жизнь другого человека, неожиданно разгадала чьи-то горячие, страстные желания и страхи в тот момент, когда запуталась в своих собственных. Селин каким-то удивительным и приятным образом пробудила ее от самой себя.