В зеркале отражались мои пунцовые щеки. И, глядя на себя, раскрасневшуюся и пьяную, я хихикала.
Дверь туалетной кабинки открылась, и Анастасия наконец-то вышла. Я так и не успела стереть с лица глупую улыбку.
– Чего тебе? – уже не совсем дружелюбно спросила у меня Шевальева, видимо, решив, что я смеюсь над ней.
– Ты меня не помнишь? – все еще улыбаясь, спросила я. Ох, дурную шутку сыграли со мной коктейли. А ну-ка сейчас еще брататься с этой Шевальевой начну. – А я тебя помню! Мы одно время в общежитии педагогического пересекались...
– Так ты моя землячка? – обрадовалась Анастасия.
Честно говоря, я ожидала, что она пошлет меня куда подальше за упоминание городка, откуда она была родом. Светская львица как-никак, «москвичка», так сказать...
– Да. Ты встречалась с парнем из нашего института. С Тимом. Ты помнишь его?
И мое сердце сладко и больно сжалось в ожидании ответа.
– С Тимом? – нахмурилась Шевальева, честно пытаясь вспомнить.
И я окончательно убедилась в том, что никакого отношения к запискам она не имела.
– Да. Он был музыкантом.
– А-а! – протянула она и улыбнулась. – Было дело. Музыкант... Как же, помню! Мы познакомились перед Новым годом в каком-то клубе, в котором он давал концерт с группой. Я подошла сказать ему, что он классно поет, а он пригласил меня на студенческую вечеринку в общагу. До сих пор понять не могу, как у нас закрутилось, мы ведь из разных кругов.
В ее тоне послышались высокомерные нотки, и мне захотелось сказать что-то злое. Но я сдержалась.
– Но, впрочем, парень он был ничего... Симпатичный и сексуальный.
Ее глаза подернулись мечтательной дымкой, и мне показалось, что сейчас она ударится в воспоминания и вывалит на меня все интимные подробности романа с Тимом. К такому я, признаться, готова не была, и застарелая ревность вновь кошачьей лапой полоснула по душе, оставляя саднящие царапины. Но нет, Анастасия сморгнула и серьезно поинтересовалась:
– Слушай, а ты не знаешь, он выбрался из той глуши?
Она, конечно, имела в виду уехал ли Тим из провинции. Но даже не подозревала, насколько попала в точку.
– Да. Конечно, выбрался.
То место, где он сейчас находится, никак не назовешь «глушью».
– Молодец! Если встретишь его, передавай привет. Если он в Москве, я, может быть, как-нибудь приду к нему на концерт. Хоть мне и не нравилась музыка, которую играла его группа, но нравилось, как он поет. Так передашь привет?
– Обязательно, – пообещала я, зная, что никогда это обещание не выполню.
Похоже, Шевальева не знала о том, что Тим разбился. А говорить ей об этом я не стала.