— Так то не люди, то вера такая! — в каком-то философском угаре бросил Михайлов.
— Вера… Что же за вера такая — человеков в геенну огненную живыми бросать?! По виду и не скажешь, что людоеды энтакие.
— Брат, нас и вправду хотят сжечь? — недоумённо спросил Карл.
Бедолага, где ж ему знать, что в России всегда всё очень серьёзно. Если война, так до последней капли крови, если драка, так до смерти. Не любит наш народ полумер и полудействий.
— Угу, в полном соответствии с фольклорными традициями. На Руси ведь как заведено: одних — напоят-накормят, в баньке напарят, а других пустят на золу, ценное удобрение в народном хозяйстве. Как карта выпадет.
— Неужели нельзя переговорить с ними, объяснить, что они поступают бесчеловечно?
— Увы, дорогой кузен. Нас просто не станут слушать. Этот сивый дедок давно уже всё решил, а остальные ему в рот смотрят. Боюсь, не поможет даже высокое ораторское искусство.
— Я — солдат и не собираюсь дёшево продавать свою жизнь. Неужели мы позволим этому мужичью без боязни творить столь чёрное дело?
— Какие будут предложения? На помощь Бэтмана или Железного человека я бы не рассчитывал.
— О чём ты, Дитрих? — удивлёно заморгал кузен. Я досадливо прикусил язык, вот уж воистину не вовремя развязался.
— Да так… вспомнились кое-какие герои из былин. Карл, я сам ломаю голову над ситуацией, но ничего пока придумать не могу. Ясно одно: делать отсюда ноги и как можно скорее. Когда нас загонят в ту уютную избушку и запалят потолок и стены, будет поздно. На люк, ведущий к подземному ходу, я бы не надеялся.
Дверь вдруг распахнулись, на порог вступил щупленький мужичёк в суконном колпаке, надвинутом чуть ли не на самый нос.
— Утекайте, господа хорошие.
— Чего? — я схватил мужичонку за грудки, рывком подтянул к себе.
От резкого движения колпак свалился. Я увидел длинную косу, немного испуганные глаза, свекольные щёки, приятный носик, пухлые пунцовые губки и от неожиданности опешил.
— Баба! — ахнул Чижиков.
— Сам ты баба. А ну не замай, — девушка выскользнула у меня из рук. — Уходите из анбара, пока раскольники не опомнились.
— А сторож как?
— С ним дядька Федяй расправился. Он у меня хваткий, — похвасталась нежданная гостья. — Подошёл поближе, дал колотушкой по лбу. Мужик хучь и здоровый попался, а всё одно с копыт на землю — брык! Закатил глазки и не шелохнется.
— А ты кто такая будешь, красавица? — заинтересовался Чижиков.
— Неужто погорельцев с большой дороги не помните? Тех, кто добром за добро отплатить хотел? — удивилась девушка.
Я вспомнил незадачливых грабителей, устроивших нам засаду по пути из Новгорода в Псков — дядьку с племянницей, которая, стоит отметить особо, весьма недурно стреляла из охотничьего штуцера.