— Я могла бы тебя обмануть, — вызывающе бросила я.
— Никогда! Ты бы никогда не смогла предать того, кто тебе доверился.
— Но я не сделала для тебя ничего!
— Ошибаешься. Сделала! Я больше не одинок.
— Тирэн — твой брат, и возможно, у вас еще есть шанс на примирение.
— Его нет! — отрезал Вуал. — и никогда не было. Что ты теперь думаешь о своем предке, Анна? — без выражения спросил он. Я знала, что мой ответ может многое изменить: сделать нас ближе, либо отдалить навсегда. Не уверена, что я имела право осуждать его.
— Не мне тебя судить, Вуал.
Я поняла, что эта тема до сих пор причиняет ему боль. Что же, возможно, сейчас не время об этом говорить. А может быть, это время не придет никогда.
— Почему Дрэгон спас меня? Я знаю, что он пережил. Он имел полное право оставить меня и забыть.
— Иногда ты меня поражаешь! В каких-то вопросах ты мудрее всех Древних вместе взятых, но когда дело доходит до обычных взаимоотношений, ты резко глупеешь.
— Что дало тебе повод так думать?
— Взгляд со стороны на тебя и того наглого мальчишку, который «случайно» стал твоим нарином.
— Не думаю, что захочу и дальше тебя слушать.
— Не сомневаюсь! У меня мало времени, поэтому тебе придется некоторое время справляться без меня. У тебя будут Ньярлатхот, да и Дрэгон, мне кажется, никуда уже не денется.
— Почему ты рассказал мне это именно сейчас? — сидя напротив Йог-сотхотха, я рассеянно следила за игрой света, переливающегося всеми оттенками радуги.
— Потому, что у тебя еще есть время все исправить. Я не хочу, чтобы ты сожалела о том, чего нельзя изменить.
— Исправить? — я невольно вздрогнула, — разве можно исправить то, что произошло по моей вине?
— Вина — плохой советчик, — возразил Вуал, — сейчас ты не в состоянии понять, что лучше.
— Лучше для кого? — мрачно спросила я.
— Для всех. Путь на Землю тебе закрыт. Только здесь ты можешь не опасаться Тирэна.
— Могу ли? — возразила я, — ведь мы до сих пор не знаем, кто послал тех убийц.
— Я понимаю твое стремление вернуться домой, но не теперь, когда не до конца понятно, что с тобой происходит.
— Считаешь, что я могу быть опасна? — без обиняков спросила я.
— Я боюсь того, что мог сотворить с тобой Тирэн. Во мне все еще живет память о первых часах после восхода.
С этими словами тень Вуала стала бледнеть и уже через мгновение легкая дымка развеялась, оставляя меня наедине с мрачными мыслями. Вуал был прав: некоторых вещей я просто не замечала, или не хотела замечать.
— Неужели это правда? Господи! Неужели я искалечила жизнь еще кому-то? — осознание собственной вины было столь острым, что мне хотелось кричать. Кричать от сострадания к тем, кого неосознанно обрекла на муки. Или осознанно? Неужели, покидая Темный мир, я не знала, что будет с теми, кто мне помог? Или не хотела знать? Взяла все, что было от них надо, а затем исчезла, даже не заметив, что растоптала чьи-то жизни? Кайл, Дрэгон. Кто будет следующим в моем списке безвинных жертв? Неужели мое проклятие — спасать, причиняя еще больший вред? И заслуживаю ли я права все исправить?