— В прошлом году.
— Откуда вы взяли деньги на такую дорогую вещь? — допытывалась Ольга Арчиловна и, не дождавшись ответа, добавила: — Между прочим, ваша свекровь и бывший муж сказали, что прежде у вас не видели подобных драгоценностей.
— Не было, — кивнула Орлова. — А потом подарили.
— Кто?
— Поклонник.
— Фамилия, имя? Где живет?
— Не помню. — Орлова беспечно махнула рукой и демонстративно закинула ногу на ногу.
— И часто вы получали от поклонников столь дорогие подарки?
Орлова ничего не ответила.
— Хорошо, — сказала Дагурова. — Вы не можете ответить, откуда у вас японский видеомагнитофон, цветной телевизор, арабская мебель? Только не ссылайтесь, пожалуйста, на наследство, все это появилось у вас до его получения. Поклонники тоже ни при чем — многие вещи вы купили самолично. В Москве.
— Бабушка мне еще при жизни давала деньги, — заявила Орлова. — Как-то дала десять тысяч, то самое кольцо... Потом еще тысяч семь. А после ее смерти я получила по завещанию тридцать шесть тысяч.
— Откуда у нее такое богатство?
— Я не интересовалась. Есть деньги, и все. Откуда и как — не мое дело.
— Раз вы знали, что она богатая, то зачем посылали в последние девять месяцев ее жизни по десять рублей?
— Дорога не сумма, а внимание.
— Раньше почему-то вам было все равно, живет она на свете или нет... Даже открытку не могли послать на Новый год, в знак внимания. Но как только узнали о состоянии здоровья Шубниковой, решили воспользоваться.
— Интересно, каким образом и зачем? — округлила глаза Орлова.
— Чтобы прикрыть преступные доходы получением якобы наследства. Специально поехали в Калининскую область, зашли в участковую больницу, ознакомились с историей болезни Шубниковой и, убедившись, что жить ей осталось всего ничего, положили на ее имя в сберкассу кругленькую сумму.
— Что я, дура? — вспыхнула Аза Даниловна. — Класть свои деньги на чей-то счет!
— Вы все предусмотрели: как только положили деньги в сберкассу, тут же, в той же сберкассе, составили с Шубниковой завещание на ваше имя... После ее смерти получили деньги, чтобы потом кричать на каждом углу о наследстве... Но эта операция шита белыми нитками.
— У меня нет желания убеждать вас в чем-то! — огрызнулась Орлова. — И вообще разговаривать... Не думайте, на вас тоже есть управа. И я найду ее!
Посыпались угрозы, к которым Дагурова за свою следственную практику уже привыкла. Она поняла, что допрос продолжать не стоит, и, закончив составлять протокол, дала его для ознакомления обвиняемой. Та стала цепляться к каждой фразе, внесла кое-какие исправления, но все-таки расписалась.