Еще ей даже в голову не приходило, что дети могут успешно справляться с такой тяжелой работой. Это было просто удивительно. В наше время дети, живущие в городах, почти перестали помогать взрослым. И когда Котани-сэнсей смотрела на маленьких Мисаэ и Тэцудзо, которые старались из всех сил, чтобы работать со старшими наравне, она готова была их расцеловать. "Куда подевался тот замороженный мальчик, тот Тэцудзо, который в классе ничего и никогда не делал?" — думала Котани-сэнсей.
Несмотря на то, что осень уже подходила к концу, солнце жгло нещадно.
— Джун-тян, я совсем черная стала, да?
— Вовсе нет. А даже если и да, что ж такого?
— Ну, я же еще молодая все-таки.
— Вы боитесь, что вас муж любить перестанет?
— Да ну его, этого мужа, Джун-тян. Ты мне гораздо больше нравишься. Был бы ты взрослым, я бы за тебя замуж вышла.
— Вы это, сэнсей… Подлизываетесь, что ли? Чтобы я про старье кричал, да?
— Вот и нет! Я серьезно. Я бы и за тебя замуж вышла, и за Тэцудзо, и за Исао…
— Сэнсей, вы не слишком разогнались, а?
— Сэнсей, поговорите и с нами тоже! Чего вы все с Джуном разговариваете? — вдруг подала голос Мисаэ.
— А ты не завидуй! — со смехом ответил сестричке Джун.
Тэцудзо с безучастным видом молча толкал тележку. Рада самозабвенно носилась взад-вперед и время от времени звонко лаяла, поглядывая на Тэцудзо.
— Джун-тян.
— Что?
— Раз такое дело, давай пойдем куда-нибудь подальше от школы, где нас никто не знает. Там и покричим.
— Ну да, там, наверное, не так страшно будет кричать.
Миновав торговую улицу, они попали в район мастерских.
— Котани-сэнсей, посмотрите, вон там много жилых домов.
— Значит, туда и пойдем.
Они вышли на довольно широкую улицу, по обеим сторонам которой, вплотную прижавшись друг к другу, стояли многоквартирные коттеджи.
— Джун-тян, по-моему, это отличное место.
— Ага.
Джун наконец решился и закричал:
— Старье берем, покупаем. Старые газеты, журналы, рваная одежда!
Молодые мамаши с детьми на руках, о чем-то болтавшие у одного из домов, обернулись. Потом начали удивленно перешептываться.
Компания с тележкой и правда выглядела довольно странно: молодая девушка с нежной бледной кожей, рослый мальчик лет двенадцати и два чумазых ребенка лет семи.
Котани-сэнсей заметила все эти косые взгляды и перешептывания и ужасно смутилась. Она уткнулась глазами в землю и шла, не решаясь поднять головы. Мамаши заинтересовались еще больше и теперь не сводили с Котани-сэнсей глаз.
— Джун-тян, пойдем отсюда, — не выдержала Котани-сэнсей и быстро-быстро докатила тележку до конца улицы. От стыда ей хотелось провалиться сквозь землю.