С Минако очень нелегко.
Но особенно трудно, когда она вдруг говорит: "Пись-пись". Вообще Минако говорит довольно много. Иногда она даже поет. Но ни Котани-сэнсей, ни ее ученики — ни один человек в классе не понимает ни песен, ни разговоров Минако. Она бормочет, лепечет что-то, как младенец.
Из всего того, что она говорит, понять можно только "пись-пись". Сразу после того, как звучат эти слова, начинается настоящий кавардак, потому что "пись-пись" означает, что Котани-сэнсей должна немедленно схватить девочку и как можно быстрее бежать с нею в туалет. Чаще всего добежать до туалета они не успевают: Минако писает прямо на ходу. А иногда она начинает писать, едва успев произнести свое "пись-пись".
— Описалась, описалась! — кричат тогда дети хором. Им смешно, а вот Котани-сэнсей не до смеха. На то, чтобы подтереть пол и прочее, уходит не меньше пяти-шести минут. Понятно, что во время уборки преподавать Котани-сэнсей не может, и все это страшно ее раздражает.
Бабушка Минако каждый день приносит в школу три пары сменных трусиков для внучки. Обычно за время уроков уходит две пары, а третья нужна про запас, чтобы Котани-сэнсей чувствовала себя спокойно.
— Извините, пожалуйста, — каждый раз виновато говорит бабушка, передавая учительнице сверток с трусиками.
— Да что вы, что вы! — с улыбкой отвечает ей Котани-сэнсей. Дети очень любят, когда их учительница улыбается, некоторые из них тоже улыбаются вслед за ней.
Но Котани-сэнсей не ангел, она всего лишь человек. Когда в самое неподходящее время, за несколько минут до начала обеда, вдруг раздается громкое "пись-пись" и тут же слышится характерный звук льющейся на пол жидкости, учительница едва сдерживается, чтобы не сказать девочке грубость.
— Ах ты, медуза-засранка! — бормочет она себе под нос. Но девочку не ругает. Самое трудное при всем этом — не переставать улыбаться. Когда Котани-сэнсей принимала Минако в класс, она поклялась себе, что доведет дело до конца и справится без посторонней помощи. Она твердо решила никому не жаловаться. Поначалу она еще хотела поклясться не плакать, но потом передумала, решив, что для такой плаксы, как она, это уже слишком.
В старину люди давали обеты. Они клялись богам, что готовы терпеть любые трудности и лишения до тех пор, пока их молитвы не будут услышаны. В доказательство свей решимости некоторые полностью отказывались от мясной пищи или обещали никогда больше не пить чай. Разумеется, Котани-сэнсей никому ничего такого не обещала, но ее клятва самой себе по духу была очень близка этим старинным обетам.