Щетинистый замялся.
— Чего молчишь?
— Я... понимаете... В Красной, конечно.
— Не врешь?
— Ей-богу, в Красной Армии.
— Фамилия?
— Букрей... Ефрейтором был.
— Что ж ты, ефрейтор, так опустился?.. На бродягу похож.
— Разбили нас. В окруженье попал... По лесам да по болотам... Оборвался... Голодал...
— Служить хочешь? — хитро спросил Усольцев.
Букрей опешил: как потрафить этим автоматчикам?
— Значит, не хочешь?
— Ну, я... конечно... ежели вы прикажете, то могу, — выдавил из себя Букрей.
Тогда Усольцев решил прямо поставить вопрос:
— А кому служить можешь?
— Вам! — выпалил Букрей и, кажется, обрадовался, что не назвал ни немцев, ни русских.
Усольцев понял: скользкий тип, этот Букрей, без сомнения — дезертир. И мародер, наверно.
— Вещи есть?
— Мешочек. Вон лежит на лавке.
Клим взял вещмешок Букрея и все содержимое вытряхнул на стол. Звякнула жестяная шкатулка. Усольцев потрогал ее — внутри забренчало.
— Что там бренчит?
— Так, безделица.
Клим открыл шкатулку и стал извлекать из нее цепочки, кольца — обручальные и с камнями, броши и даже несколько золотых и серебряных монет.
— Где взял?
— Нашел... В одном доме... Богатом... Все убежали.
— В каком городе этот дом?
Букрею не приходило на ум название города: какой назвать, чтоб поверили?
— Мародер — вот ты кто! — зло произнес Усольцев.
— Паскуда, грабитель! — Урецкий сжал руками автомат. — К стенке его!
— Не надо, браточки! — умолял Букрей. — Берите, я вам все отдаю... Только отпустите... К маме в Чернигов иду...
— У, гадина, маму вспомнил, — негодовал Урецкий. — А воевать кто будет? Кто будет защищать твою маму от врагов-кровососов? Падаль!
Второй, с петушиным носом-клювом и узким лбом, сделал вкрадчивый шаг влево и ногой стал толкать свой мешок под нары. Усольцев заметил это.
— И у тебя есть барахлишко? Сейчас посмотрим.
Ну, конечно, и у этого партизаны обнаружили «клад»: серебряные вилки, ножи, ложки, подстаканники.
— А ты где нашел?
— Там же! — нагло ответил узколобый. Этот оказался похлеще Букрея. Кулацкий отпрыск. Сидел в тюрьме за разбой. Явился в эти края, на родину отца, с одной целью — пограбить. Нашел себе напарника, и оба ударились в разгул и грабеж.
Усольцев и его товарищи составили акт, куда внесли все ценное, что было конфисковано у грабителей, и скрепили его подписями. Этот документ вместе с золотом и серебром, как сказал Усольцев, будет передан сегодня же представителям советской власти, а точнее, ее финансовым органам.
Узколобый от удивления выпучил глаза: его, видать, поразило упоминание Усольцевым советской власти.
— Да, подонки, жива советская власть! Мы все и есть ее представители. Запомните это! А вам советую не болтаться у нас под ногами. Если осмелитесь грабить и убивать честных людей — сметем с лица земли! Катитесь отсюда к ядреной бабушке! Вон! — грозно произнес Усольцев.