— Твоя дочь нуждается во мне, Великая Мать! — с уважением обратился к богине Дилан. На сердце у него было тяжело, и дышал он с трудом.
Взгляд богини стал предельно внимательным.
— Ты хочешь сказать, что ощущаешь ее зов, тритон?
Дилан крепко прижал к сердцу кулак.
— Как будто болит мое собственное сердце.
Взгляд Геи потеплел.
— Да, вижу… Вы с Кристиной крепко связаны. Ваши сердца нашли друг друга. Это редкое и чудесное явление, но это обоюдоострый меч. Ее боль становится твоей болью, а твоя передается ей.
— Тут уж ничего не поделаешь.
— Но чего ты хочешь от меня, Дилан? — спросила богиня так тихо, что тритону пришлось напрячь слух, чтобы разобрать ее слова.
— Даруй мне человеческое тело! — выпалил он. — Позволь мне быть с ней и утешить ее!
Гея постучала тонким пальцем по деревяшке, обдумывая просьбу тритона.
— Мой отец жил на суше, — продолжил умолять ее Дилан — Должно быть, именно это как-то связывает меня с тобой. Я ведь прошу лишь временное тело. Позволь мне на одну только эту ночь стать мужчиной-человеком!
— Да, это верно, ты связан с землей. Но твой отец был простым смертным. Если я дарую тебе тело человека, это усилит твою смертную половину. Цена может оказаться слишком высокой, Дилан. Ты можешь постареть. И ты наверняка станешь более уязвимым, особенно если тебя ранит какой-то бессмертный. — В голосе Геи звучала печаль.
— Я нужен Кристине.
Богиня посмотрела в глаза тритону. И увидела в них любовь к Кристине. И душу Кристины она тоже ощущала и знала, как та мучается из-за того, что не может прямо сейчас очутиться в объятиях возлюбленного.
— Вечно я не могу устоять, когда вижу истинную любовь, — произнесла Гея, обращаясь скорее к самой себе, чем к Дилаву, но при этих словах его лицо вспыхнуло радостью. Богиня вскинула руки, предостерегая тритона. — Слушай внимательно, Дилан. Эти чары действуют совсем недолго. Ты должен вернуться в море до того, как первый луч солнца коснется земли. Если же не успеешь… — Дальше она заговорила таким тоном, что у Дилана волосы на голове зашевелились, — Не успеешь — окажешься в ловушке. Ты застрянешь между двумя мирами — между сушей и морем. Ты погибнешь, а твоя душа будет вечно скитаться, не находя покоя.
Дилан серьезно кивнул.
— Я этого не забуду, великая богиня.
— Уж постарайся. Моей дочери такое не понравилось бы.
Дилан улыбнулся.
— Мне тоже.
Гея безуспешно попыталась сдержать улыбку.
— Я начинаю понимать, морской житель, почему моя дочь выбрала тебя.
— Она всего лишь проявила мудрость, которую унаследовала от своей Великой Матери. — И Дилан галантно поклонился богине.