– В ногу, – сказала Чага.
Они раскатали кошму и перенесли на нее Армая. Уложить его не удалось, старик был чудовищно силен – сел, кажется, даже и не заметив, что его пытаются удержать за плечи два человека.
– Металл… – бормотал он. – Металл поднимается по всей степи… Забыли закон…
Влад разорвал широкую шерстяную штанину и осмотрел ногу. Рана была ужасна.
– Заражение крови, – глухо сказал Влад. – Промывай не промывай… И осколок, наверное, внутри…
– Армай! – присев на корточки, допытывалась Чага. – У тебя был зверь! Где он? Тебе должны были оставить зверя!..
– Чага, прекрати! – резко приказал Влад. – О чем ты?!
– Армай! – Не слушая, Чага трясла старика за плечо. – Какой у тебя был зверь? Какой масти?
– Чага!!
Она повернула к Владу бледное от бешенства лицо.
– Кто‑то увел у него зверя!
– Зверь… был… – как бы засыпая, проговорил Армай. – Потом… не знаю…
– Что ты его мучаешь! – процедил Влад. – Зачем тебе это знать?
– Действительно, забыли закон! – сказала Чага, ненавидяще оглядывая горизонт. – Трус, сталь его порази! Даже убивать не стал, просто подкрался и увел…
– Металл свидетель! – отчаянно закричал Влад. Потрясая кулаками, он стоял на коленях перед Армаем. – О чем ты говоришь?! Всего‑то навсего нужно было вскрыть рану, вынуть осколок, промыть!.. А человека бросают в степи! Стальная птица упади на ваши кочевья, что же вы делаете?!
Армай слушал, недоуменно сдвинув брови и по‑стариковски отвесив нижнюю губу. Потом медленно поднял голову, и глаза его прояснились.
– Я тебя вспомнил… – хрипло, с удивлением проговорил он. – Ты вон кто…
Чага вскочила. Армай протянул нетвердую руку и, промахнувшись, взял Влада не за горло, а за плечо. Железные пальцы стиснули сустав, от боли потемнело в глазах, но тут быстро отступившая на пару шагов Чага взмахнула рукой. Фыркнул, слетая с ладони, сыромятный ремень, и гладкий дырчатый камень с хрустом ударил Армая в висок.
Железные пальцы разжались, словно с сожалением, и Влад, взявшись за плечо, со стоном ткнулся головой в кошму. Перетерпев боль, сел, придерживая поврежденную руку. Армай с проломленным виском лежал рядом. Чага сматывала ремень кистеня.
– Мертв? – с ужасом спросил Влад.
– Он бы тебя убил, – сказала Чага. – Не надо было призывать на кочевья стальную птицу… – Закусив губу, она поглядела на усмехнувшееся мертвое лицо Армая. – Все равно ему уже оставалось недолго жить…
– Ты безжалостна, – тихо сказал Влад.
– А ты всех жалеешь, – хмуро ответила она. – Но только почему‑то все умирают от твоей жалости…
Они положили Армая в им же самим выкопанную яму и в две костяные лопатки засыпали ее, сняв брустверы и сровняв могилу со степью. Потом Чага расседлала зверей и провела их одного за другим по темному пятну свежего утоптанного грунта.