Это была уже далеко не первая охота, их отряду удалось загнать чем-то насолившего местному барону молодого горного змия в магический круг, принудительно заставлявший принимать человеческую ипостась. Мердок был мастер на такие штуки, в его арсенале всегда имелись сети и ошейники с подобными свойствами. В человеческом обличье нечисть была наиболее уязвима. Крылатый ящер обернулся совсем еще юным парнем с черными, как смоль волосами до плеч, золотые глаза на побледневшем лице горели отчаянной решимостью. Он дрался, как дьявол, поражая реакцией и не обращая внимания на кровь, почти насквозь пропитавшую изодранную белую рубашку. И что-то заставило Корвиэна крикнуть:
— Отступить всем! Я его возьму!
Мердок был старшим в отряде, его послушались. Юноша уже не пытался вырваться из круга, он стоял, чуть покачиваясь, и подрагивающей от напряжения рукой сжимал залитый кровью меч, ожидая последнего боя. С минуту золотые глаза смотрели в темные, не уступая, обещая продать свою жизнь, как можно дороже. Но змий устал и потерял много крови, а охотник был опытным бойцом, к тому же магом, бой длился едва ли минуту. Корвиэн выбил клинок из руки противника. Золотые глаза не закрылись, все так же неотрывно глядя в лицо убийце. Только знаменитый охотник вместо того, чтобы прикончить очередного "чешуйчатого гада", толкнул, уже еле стоявшего на ногах, юношу из круга прямо в арку открытого Мердоком портала. А потом за ними двумя еще долго гонялись лучшие охотники королевства, правда, никто из тех, кому удалось догнать, не вернулись.
Горган все-таки явился на порог ведьминого дома… чтобы пригласить их на Обряд Единения Стихий.
— Ягарина, я ничего тебе не обещал. Мы с тобой приятно провели время, но сердцу не прикажешь… Так уж получилось. — Змий пожал плечами, глядя в пылающие яростью зеленые глаза.
— Разве ее ледяное сердце способно на любовь? На страсть? На нежность? Или все дело в том, что его было трудно растопить, верно, Горган? Гораздо легче, чем мое, правда? Глупое, человеческое сердце. Совсем не такое, как у гордых бессмертных, так?
— Ягарина, нет смысла искать причины. Я полюбил другую. Да, она рождена бессмертной, она Дитя Стихии, Ледяная Леди. Я не знаю в этом дело или в том, что взгляд ее синих глаз заставляет замирать мое сердце. Не знаю… Но с тобой мы можем только расстаться друзьями.
— Друзьями? Значит, я по-прежнему желанная гостья в твоем замке?
— Ну Ягарин, — он покачал головой, — ну ты ведь умная девочка…
— Не хочешь, чтобы я заставляла твою снежную королеву кипятиться от ревности? Боишься, что от нее одна лужа останется?