– Думаешь, поможет? – высказала я сомнение.
– Вряд ли. Особенно если узнают, что я связался с тобой.
Я закончила делать перевязку и всучила Кащею баночку с моей фирменной мазью.
– На, еще пару дней смажешь и можешь забыть о своем ранении.
Кашей повертел баночку в руках и сунул в карман.
– Боишься? – поддел он меня.
– Нет, не вижу больше необходимости в моем непосредственном участии в твоем выздоровлении, – выкрутилась я.
– Хоть ты и не хочешь принимать моих благодарностей, все равно спасибо, – уже выходя, бросил Кащей.
Ответить я не успела. Ну и ладно.
Сон – самый потрясающий и мощный из всех энергетиков, проверено на собственном опыте.
Проснулась я только к вечеру следующего дня, бодрая, отдохнувшая и готовая к великим свершениям. Хотя насчет последних я, наверное, опять погорячилась. Чего уж не дано мне, того не дано.
Быстренько обежав замок и не обнаружив ни Кащея, ни советника, ни кого-либо еще, кроме слуг, которые предусмотрительно ныряли в первую попавшуюся дверь при виде меня, я решила совершить прогулку на свежем воздухе. И для организма полезно, и на предмет лекарственной растительности стоит его проверить. Кто знает, на сколько еще придется здесь задержаться, а лишние травки никогда не помешают.
Местный лесок являл собой миниатюрную копию обычного труднопроходимого леса с еле заметными звериными тропинками, буреломами и зарослями малинника вперемешку с крапивой. Даже болотце имелось в количестве одной штуки с лягушками, но до того мелкое и неопасное для жизни неосторожных путников, что я разочаровалась. Рука садовника если и прикасалась к этому дремучему уголку, то давно уже успела истлеть и превратиться в прах, причем вместе со своим хозяином, за несколько сотен лет до моего рождения. Не удивлюсь, если тут и волки водятся, и медведи. Хотя сомнительно, конечно.
Весенний воздух был упоительно хорош и навевал романтические бредни, но представить себя, прогуливающуюся под руку с возлюбленным по молоденькой травке с букетиком противно-желтых одуванчиков, разбавленных синими пятнами незабудок, так и не смогла. К любви я относилась довольно скептически, считая ее чем-то вроде психического заболевания с кучей всевозможных осложнений.
Еще в академии я с ужасом наблюдала, как наши девчонки готовили приворотные зелья (и никого не останавливало, что они были под запретом) и с добрыми улыбками канистрами спаивали понравившимся молодым людям, а потом рыдали по ночам в подушку от непредсказуемости результатов. То намешали чего-то не того и нужного эффекта достигнуто не было, а намеченная жертва уже благополучно падала в объятия другой. То, напротив, зелье срабатывало как надо, но парень оказывался на поверку совсем не таким, каким виделся вначале, а потом начинались гонки по вертикали – разочарованная студентка драпала от пылкого поклонника по всей Петравии, выискивая спокойный уголок и полчаса свободного от бега времени, чтобы успеть приготовить антиприворотный отвар.