– В Беловку, – с набитым ртом прошамкал Михей, – Письмо для старосты несу от нашего дьякона.
– А сам-то откуда?
Я спрашивала не потому, что мне было очень уж интересно, а просто для поддержания разговора.
– Я из Верховки, – охотно ответил он.
От одной до другой деревеньки было верст пятьдесят, и, видимо, парень не рассчитал со временем или скоростью своего передвижения, вот и оказался недалеко от моего дома. Бывает.
– А ты правда Баба-яга? – с любопытством поглядывая на меня, спросил Михей.
– А что, похожа? – прищурилась я.
– Не-а. Баба-яга старая, скрюченная, с одним острым зубом.
– А ты хоть раз видел живую Бабу-ягу-то?
– Не, живую не видел.
– Мертвую видел? – притворно изумилась я.
– На картинке.
Я прыснула.
– Тогда понятно.
В форточку запрыгнул белый пушистый кот Сенька и вальяжно развалился перед Михеем на подоконнике.
– Опять странствующие туристы по лесу на ночь глядя шастают? – равнодушно спросил кот, поглядывая на Михея.
– Что-то типа того, гонец из Верховки, – пояснила я. Михей от ужаса застыл, вытаращив глаза, и фыркнул так, что гречневая крупа, вылетев из его рта, облепила кота со всех сторон, коричневыми точечками повиснув на шкуре, усах и ушах, капельки молока скатывались по шерсти, капая на подоконник. Кот такого подвоха никак не ожидал. Он подскочил как ужаленный, зашипел, словно динамит перед взрывом, и прыгнул на стол перед перепуганным насмерть парнем, опрокинув тарелку.
– Совсем обалдел?! – заорал кот ему в лицо, поднимая лапу и выпуская далеко не маленькие когти. – Да за такое я тебе сейчас так уши надеру, что кикиморы шарахаться будут! Или потомства будущего лишу! Или рожу расцарапаю! Или…
Я откровенно наслаждалась зрелищем. Говорящих животных на самом деле не бывает, у них другая цель существования, но в результате все тех же экспериментов мне удалось создать потрясающую модель, позволяющую сделать из бессловесной твари вполне разумное существо. Просто нужно крупицу своего разума (при наличии такового) особым заклинанием перенести в определенную зону головного мозга подопытного животного, и если разум приживется, то вскоре возникает говорящий зверь, обладающий вполне нормальной человеческой речью и сносным уровнем интеллекта. Единственный недостаток был в том, что характер животного полностью совпадал с характером экспериментатора, то есть с моим. У нас с котом оказался одинаковый взгляд на жизнь, практический подход почти к любому делу и нам всегда было о чем поговорить. То есть кот был почти моей полной копией, но я не жаловалась, потому что мне с самой собой почти никогда не было скучно.