Хлоя перевела взгляд на младенца у себя в руках.
— Это был твой папочка, малыш. Похоже, он хороший человек. А там, в конце дороги, раскинулось твое поместье. Придет время, и ты заявишь о своем праве на него. Это я тебе обещаю.
Бросив последний взгляд в сторону Колинзмура, Хлоя забралась на лошадь и направилась в Лондон. И хоть ее по-прежнему одолевало странное желание последовать за мужчиной и избавить его от терзаний и боли, она сознавала, что не должна. Судьба требовала, чтобы человек пережил предназначенные ему испытания. Хлоя нисколько не сомневалась: до тех пор пока его светлость не узнает правду и не увидит истинное лицо своей жены, ее долг — заботиться о ребенке.
Спустя две недели она постучала в дверь элегантного лондонского особняка своего кузена Леопольда. И совсем не удивилась, когда дверь открыл сам Леопольд.
— Добро пожаловать, Энтони, — сказал он, взглянув на ребенка в ее руках.
— Хорошее имя, — кивнула Хлоя.
— Да, подходящее. Объявление о его смерти уже появилось в газетах.
Хлоя вздохнула и, переступив порог, пробормотала:
— Итак, все только начинается…
— Верно, все только начинается, — подтвердил ее кузен.
Лондон, три года спустя
Стараясь держаться прямо, Джулиан Энтони Чарлз Кенвуд, девятый граф Колинзмур, вышел из борделя в промозглую лондонскую ночь. Мысленное напоминание о том, кто он, граф, такой, обычного эффекта не возымело — сознание собственной значительности не помогло расправить плечи, укрепить ноги и прочистить мозги после обильных возлияний. Джулиан молил Бога, чтоб хватило сил добраться до кареты, поджидавшей его на безопасном расстоянии от заведения. Решив, что он слишком пьян, чтобы поразвлечься с одной из девиц миссис Баттон, граф надеялся, что дойдет до кареты. Но теперь такой уверенности у него уже не было.
Ступая с предельной осторожностью, Джулиан направился в сторону своего экипажа, но тут его внимание привлек какой-то шум. Он повернулся, чтобы посмотреть, в чем дело, и в тот же миг ощутил острую боль в боку. Граф наугад нанес удар в темноту, и в ответ кто-то вскрикнул, словно от боли, а затем разразился потоком брани. Увидев надвигавшуюся на него тень, Джулиан попытался выхватить из кармана пистолет. Но тут блеснула сталь клинка, и граф со стоном покачнулся лезвие ножа глубоко вошло в его правое плечо.
Привалившись к штабелю бочек, провонявших рыбой, Джулиан снова потянулся за пистолетом.
«Неужели убийца на сей раз добьется своего?» — подумал граф. Он уже решил, что у него нет шансов на спасение, когда из темноты вынырнула еще одна тень, гораздо меньше первой. Кто-то прыгнул на спину напавшего на Джулиана. Чувствуя, что слабеет, граф все же сумел вынуть из кармана пистолет, но тотчас понял, что не сможет выстрелить в противника — перед глазами у него все расплывалось, да и пистолет вдруг показался ужасно тяжелым. «Если это и спасение, — подумал Джулиан, — то, похоже, оно пришлось слишком поздно…»