Джулиан кивнул и потянулся за жилетом.
— Позвольте вам помочь, — сказала Хлоя. — Похоже, сегодня у нас будет очень долгий день. Боюсь, вы можете разбередить свои раны. Кстати, вы уверены, что мы должны рассказать вашей матери всю правду?
— Сомневаюсь, что у нас есть выбор.
— Если мы убедим ее в том, что Энтони — побочный ребенок моей сестры…
— Нет, — решительно заявил граф. — Я не желаю прикрываться именем вашей сестры.
— Джулиан, как это ни печально, моей сестре уже ничем нельзя повредить. Она запятнала свое имя тем, что вышла замуж за рыбака.
— Не имеет значения. Я кое-что об этом слышал. И никогда не забывал, что это был брак по любви, пусть даже и неравный. Нет-нет, даже не говорите мне об этом. Я не хочу втягивать вашу покойную сестру в это дело.
— Ну… тогда можно сказать, что Энтони — мой внебрачный сын.
— Не говорите глупости!
Хлоя фыркнула в ответ и в раздражении передернула плечами, однако возражать не стала, и Джулиан вздохнул с облегчением. Ему очень не хотелось, чтобы когда-нибудь ей снова пришлось произнести слова про внебрачного ребенка. Более того, в его воображении тотчас же возник образ другой Хлои, образ, от которого он долго не сможет отделаться. Ему представилась Хлоя с округлившимся животом, но только она была его, Джулиана, женой и носила его ребенка…
Отогнав нелепые фантазии, граф попытался сообразить, что скажет матери. Он решил, что первым делом попросит у нее прощения. И мать, конечно же, все поймет и простит обман, узнает, что с ним происходило в последнее время. Только вот правду об Артуре и Беатрис, об их темных делах и не менее темных делишках придется смягчить. Ему вдруг вспомнились слова «какого черта», сказанные матерью, и он с улыбкой подумал: «Возможно, с ней и не придется особенно нежничать…»
Снова взглянув на Хлою, граф проговорил:
— Поймите, нет никакого смысла лгать. Что, бы мы ни сказали, мать не станет делать из Энтони тайны, не попытается его скрывать, даже если нам удастся убедить ее в том, что мальчик — незаконнорожденный. Энтони для нее в любом случае будет моим сыном и ее внуком. А если в обществе станет известно об Энтони, то Артур и Беатрис тоже о нем узнают. И тогда с мальчиком может случиться…
— Ничего не случится, если они будут думать, что он незаконнорожденный.
— Они непременно узнают правду. Хлоя, что бы вы ни думали обо мне, поверьте: я только в этот последний год вел себя так ужасно… На самом же деле мой опыт до женитьбы был весьма скуден, а в первые годы брака я хранил жене верность, пока не обнаружил, что она мне изменяет и никогда даже не пыталась быть верной. Я не изменял ей до прошлого года, хотя и сомневался, что ребенок, которого мы похоронили, был от меня. Мой дядя знает, что у меня не может быть побочных детей, тем более — возраста Энтони. Как только ему и Беатрис станет известно об Энтони, они сразу догадаются, что их попытка избавиться от моего наследника провалилась. Более того, как только Артур узнает об этом, ему не составит труда выяснить, какую роль в этом деле сыграли вы, Хлоя. Тогда и ваша жизнь будет в опасности.