С рассветом Иеремия, оставив за себя одного могильщика, наказал прихожанам в случае приближения пожара покинуть церковный двор и отправляться дальше. Как только он возвратится, сразу найдет их. После этого иезуит отправился на поиски сэра Орландо.
Судья Трелони был несказанно рад видеть своего друга живым и здоровым.
— Душа была не на месте, когда я узнал, что пожар достиг моста, пастор.
Иеремия без сил опустился на стул — сказывалось недосыпание.
— Все произошло так быстро, что я даже не успел ничего уберечь, — пробормотал он. — В чем выбежал, в том и стою перед вами.
— Может, вам все-таки стоило бы немного отдохнуть? Сейчас я распоряжусь приготовить для вас комнату.
— Нет-нет, милорд, — запротестовал Иеремия. — Мне обязательно нужно побывать у мастера Риджуэя. Ему необходим уход.
— Понимаю вас. Но не отпущу голодным. Вам нужны деньги? Что может понадобиться вашему другу?
Иеремия благодарно кивнул.
— Пару бутылей пива или вина. И куриный или мясной бульон. Да и маковый отвар весь вышел.
— Я закажу для вас у аптекаря, — пообещал Орландо Трелони и немедленно дал лакею соответствующие указания.
— Спасибо вам за хлопоты. Но мне хотелось бы еще и просить вас послать кого-нибудь из прислуги ко двору, разыскать там леди Сен-Клер и передать ей, что у меня все хорошо. Она наверняка беспокоится.
— Конечно, конечно, святой отец.
Судья вручил иезуиту чистые салфетки, простыни и одеяло. Связав все в узел, Иеремия поспешил в Ньюгейт.
Джордж Грей всю ночь просидел у постели Алена, время от времени давая ему жидкого пива и охлаждая лоб смоченной в воде тряпицей. Иеремия, появившись, передал квакеру еду и одежду для его соратников по вере. Джордж, поблагодарив, устало улыбнулся и отправился к себе.
Ален лежал с полузакрытыми глазами. Когда иезуит вполголоса заговорил с ним, он попытался сесть, но сил не было. Ален с трудом выговаривал имя пастора, и Иеремия, желая успокоить друга, пожал ему руку. Ален, откинувшись на подушку, пробормотал что-то невнятное. Благодаря коре хинного дерева горячка спала — Иеремия периодически поил больного отваром из нее. Пятна на коже Алена потемнели и сливались друг с другом.
Напоив больного куриным бульоном, иезуит смочил салфетку в вине и тщательно протер ею тело Алена, после чего сменил ему простыню и одеяло. Покончив с этим, Иеремия дал больному успокоительное — отвар из мака, чтобы Риджуэй как следует выспался. Затем, почувствовав, что глаза у него слипаются, пастор улегся прямо на полу у кровати Алена и провалился в сон.
Проснувшись несколько часов спустя, Иеремия первым делом осмотрел Алена. Тот спал. Иезуит сменил покрывавшую лоб салфетку, положил на грудь больного свежую влажную салфетку побольше и подошел к окну. Вдали синее небо застили клубы густого черного дыма, гонимые сильным ветром на запад. Даже здесь, вдалеке, в воздухе стоял резкий и тревожный запах пепелища, от которого нестерпимо першило в горле.