Иеремия с интересом наблюдал за судьей и Джейн Райдер. Наконец-то его приятель прозрел! Иезуит терпеливо ждал, пока сэр Орландо вспомнит о цели своего визита, хотя стоять на сквозняке — дверь до сих пор оставалась настежь распахнутой — было не очень-то уютно.
Наконец Трелони, откашлявшись, произнес:
— Я также рад видеть вас, мадам.
— Вы останетесь к обеду, милорд? — с надеждой в голосе спросила Джейн Райдер.
— К сожалению, нет, мадам. Вообще-то я пришел побеседовать с вашим дядей.
От Трелони не ускользнуло разочарование, промелькнувшее на лице Джейн. И тут же ему отчего-то страстно захотелось уверить ее в том, что, мол, эта беседа никоим образом не связана с его сватовством к дочери сэра Дрейпера.
— Мне необходимо задать ему несколько вопросов в связи с одним недавним преступлением, расследованием которого я занимаюсь, — пояснил он. — И доктор Фоконе помогает мне в этом.
— Понимаю, милорд. Дядя у себя в кабинете. Сейчас я его позову. Но вы все-таки войдите! В гостиной растоплен камин. Присядьте там, а я позабочусь, чтобы вам подали грог.
Лакеи услужливо повернулся, собравшись проводить неожиданных гостей к камину, а Джейн Райдер отправилась за хозяином дома. У камина и вправду было тепло, и оба с благодарностью приняли предложенные им бокалы с грогом. Вскоре показался сияющий Джордж Дрейпер. В предвкушении приятных вестей он довольно потирал руки. Однако улыбка исчезла с его лица, стоило Трелони заговорить о цели визита.
— Так вы расследуете убийство повитухи? — удивился Дрейпер. — Ну и какое это отношение имеет ко мне?
— Маргарет Лэкстон у себя в регистрационной книге отметила, что восемнадцатого января принимала в вашем доме роды.
— По это просто абсурд! — воскликнул явно возмущенный Джордж Дрейпер.
— То есть это не соответствует действительности?
— Разумеется, нет. Я и в глаза не видел эту повитуху, и имя ее слышу впервые.
— Вы абсолютно уверены в этом?
— Да, милорд, абсолютно. Может, вы сомневаетесь в моей искренности?
— Вероятно, Маргарет Лэкстон оказала в этом доме и услугу иного характера, — не обращая внимания на возражения хозяина дома, излагал Трелони. — Выяснилось, что она продавала и снадобья, вызывающие выкидыш.
Джордж Дрейпер побагровел, когда до него дошел смысл фразы судьи.
— Вот что, милорд, уж не считаете ли вы, что моя дочь… Да как вы отлаживаетесь строить подобные предположения?
— Я никого не собираюсь обвинять. Я всего лишь расследую убийство. И любые отговорки лишь укрепляют подозрение.
— То есть вы обвиняете меня?..
— Сэр, я вас лишь спрашиваю о том, с какой целью упомянутая повитуха была вызвана к вам в дом. Может быть, что кто-нибудь из членов вашей семьи пригласил ее — например, кто-нибудь из ваших сыновей?