Когда фру Принслоо ушла, я направился к своим фургонам, где меня ожидал Ханс с детальным и бесконечным рапортом обо всем, что произошло за время моего отсутствия. Я был рад обнаружить, что, за исключением смерти одного быка, заболевшего уже перед моим отъездом, ничего плохого больше не случилось. Когда, наконец, Ханс закончил свою длинную историю, я немного поел того, что прислала мне Мари, так как я был слишком утомлен, чтобы присоединиться к кому-нибудь из буров в этот вечер. Только я покончил с едой и подумывал о том, чтобы пойти на боковую, в круге лагерных костров появилась сама Мари.
Я вскочил и помчался к ней, говоря, что не ожидал увидеть ее в этот вечер и не хотел идти к ним домой.
— Да, — ответила она, потянув меня в тень, — я поняла. Мой отец, кажется, очень расстроен, почти безумен. Если бы язык фру Принслоо был ядовитым зубом змеи, он не мог бы злее ужалить его.
— А где Перейра? — спросил я.
— О! Мой кузен спит в другой комнате. Он слаб и истощен… Но все равно, Аллан, он пытался поцеловать меня. Тогда я сразу рассказала ему, как обстоят дела между тобою и мною, и что через шесть месяцев мы должны будем пожениться.
— И что он ответил на это? — спросил я.
— Он повернулся к моему отцу и сказал: «Это правда, дядя?». И отец ответил: «Да, это лучшая сделка, какую я смог заключить с англичанином, видя, что тебя здесь нет…».
— И что произошло потом, Мари?
— О! Тогда Эрнан думал некоторое время. Наконец он сказал: «Я понимаю. Дела сложились плохо. Я действовал с лучшими намерениями и потом уехал, чтобы попытаться найти помощь для всех вас… Я потерпел неудачу. А в это время прибыл англичанин и спас вас. После этого он спас также и меня. Дядя, во всем этом я вижу руку Бога: не направь он сюда Аллана, никто из нас не жил бы. Ладно, он пообещал, что не женится на Мари в течение шести месяцев. И ты ведь знаешь, дядя, что кое-кто из этих англичан бывают большими дураками: они придерживаются своих обещаний даже себе в убыток. Ну, что ж, за шесть месяцев многое может произойти, кто только знает, что произойдет?..».
— Ты была при этом разговоре, Мари?
— Нет, Аллан, я стояла по другую сторону тростниковой перегородки. Но при этих словах я вошла и сказала: «Отец мой и кузен Эрнан, пожалуйста, поймите, что есть одна вещь, которая никогда не случится».
— И что это такое? — спросил мой кузен.
— Никогда не случится то, что я выйду замуж за тебя, Эрнан! — ответила я.
— Кто знает, Мари, кто знает? — сказал он.
— Я знаю, Эрнан, — ответила я. — Даже если бы Аллан должен был завтра умереть, я не вышла бы за тебя замуж и через двадцать лет. Я рада, что он спас твою жизнь, но с этого времени мы всего лишь двоюродные брат и сестра и ничего больше.