— Потому, что он никогда от меня не уходит! А соседка…
— А тебе хотелось бы, чтоб за тобой и жеребята и телята бегали?.. Не велико ли стадо будет?! — Она тихо засмеялась, спорхнула на дорожку, и подпрыгивая, побежала вниз.
Калой еще долго следил за ней, пока в сумерках не исчезло ее светлое платье.
Он вернулся домой поздно. Но никто, кроме Орци, не спал. Докки варила сушеное мясо и рассказывала Гараку о празднике и о шутке Иналука.
Видя, как это забавляет Гарака, Калой стал рассказывать ему все с такими подробностями, что бедный Гарак чуть не задохнулся от кашля и от смеха.
— Признайся, — сказал он наконец, — вторым гостем у женщин был ты?
Калой признался. Гарак был в восторге.
— Я так и думал! Только ты мог сообразить такое! Сколько живем, даже в сказках похожего не рассказывали! Это надо же так! Не зря я говорю, — обратился он к жене, — этот все может!
Он долго еще не мог успокоиться, хлопал в ладоши слабыми руками и осипшим голосом восклицал:
— Хорошо! Очень хорошо!
Докки тоже радовалась, но только другому: она была счастлива оттого, что у Гарака поднялось настроение. Докки не знала, что это была последняя вспышка догоравшей свечи…
10
Утром Гарак подозвал ее и велел вместе с Орци пойти проведать своих родных. Докки хотела возразить. Но он стал волноваться, и она уступила. Перед самым уходом она снова попросила разрешить ей остаться дома. У нее много работы, надо перевеять зерно. Но он перебил ее и как можно спокойнее сказал:
— Э-э, моя хорошая! — Он давно уже не говорил с ней так ласково. — Никто еще не покинул этот свет, переделав всю свою работу! Иди… за меня не беспокойся… — Он помолчал, улыбнулся ей и сыну и добавил: — Идите… У меня еще много времени… Я дождусь вас, когда б вы ни пришли… дождусь…
Докки не догадывалась, о чем он говорил.
Докки ушла. Может быть, ей хотелось верить только в слова, которые она услышала от мужа, а не в то, что подсказывало плачущее сердце. Она ушла, успокоенная им.
После полудня Гарак попросил у Калоя дать ему чайного настоя. Отпив, он велел сыну сходить за Хасаном. Но тут же добавил:
— Не беспокойся. Я зову его только для разговора. Мне надо кое-что сказать ему.
Калой убежал и тотчас же возвратился. Он не оставлял отца одного. Вскоре пришел Хасан. Гарак велел Калою выйти, побыть во дворе, чтоб никто не мешал.
— Хасан, — сказал он, когда Калой закрыл за собою дверь, — меня скоро не станет…
— Не предрекай! Бог даст тебе здоровье! — перебил его взволнованный Хасан.
— Спасибо за добро, — ответил Гарак. — Я вот зачем тебя… — И он еще больше понизил голос.