Все хорошо, и даже замечательно, только позавидовали ошеломительной славе Махно собратья художники, настрочили цидулю, наслали псов из налоговой полиции.
Митрофан, хоть и чист был, ан понимал, что и у него накопать можно.
Было бы желание!
Вот и решил он дать фуфел в 1.000.000 $ налоговикам в зубы.
Что это фуфел, подделка, мираж, Митрофан уж давно смекнул.
Не дурак же!
Налоговики с калашниковыми и в масках, сначала радостно выхватили полновесную банкноту.
Сопутствующей группе захвата, полковник ФСБ Анатолий Звягинцев, даже откусил кусочек оной и слегка пожевал.
Пожевал и покраснел, как бурак.
— Банкнота-то, мать вашу, — выругался герой всех внутренних войн и отец троих несовершеннолетних детей, — никак поддельная?!
— Что вы! — ахнул Махно.
— Взять его! — рявкнул полковник. Он после чеченских бандитов больше всего фальшивомонетчиков ненавидел.
4.
Месяца три, вопреки неодобрительному гулу международной правозащитной общественности, Митрофан Махно просидел в Лефортово.
Давал показания.
Когда же всё выяснилось, его место на нарах заняли директор плодоовощного рынка Алексей Червяков и президент сети магазинов интимных товаров Альберт Зигмайтулин.
Во время отсидки в тюрьме в Митрофане Махно свершился душевный переворот.
“Не хорошо быть богатым! Подло!” — все время бормотал про себя слегка обезумевший Митрофан.
И тогда он решил продать свои живописные шедевры, галерею на манеже, квартиру на Лубянке с золотым унитазом, а наличность перевести в сиротские приюты.
А самому вернуться на горькую стезю постмодерниста-передвижника.
5.
Сказано — сделано.
Стал он бродить по Красной площади, да всё изображать в виде квадратов.
И Спасскую башню, и Лобное место, и даже прогуливающегося с небольшим мопсиком Президента РФ.
Так и получалось у него, Президент — большой квадрат, мопсик — поменьше.
Тут, на беду, мимо горемычного творца, проходил полковник Звягинцев со своей группой захвата в шерстяных масках.
Посмотрел он кубистские полотна, и побагровел как бурак.
— Никак он, подлец, Президента с евойной псинкой за квадраты почитает?! Взять его! — скомандовал он своим молодцам.
Опять посадили Махно в Лефортово, прямо в камеру к директору рынка Алексею Червякову и бизнесмену интимщику Альберту Зигмайтулину.
— Зачем ты нас кладанул? — чуть заикаясь от гнева, спросил Митрофана Червяков.
— Дай-ка я его пришью! — предложил Зигмайтулин.
— А вы сами хороши, — обиделся Махно. — Зачем мне было фуфел толкать?
Все задумались.
Вдруг, гремят ржавые запоры, а на пороге камеры вырастает бравая фигура полковника Звягинцева.
Все, братья-кролики, — говорит. — Айдайте на свободу!