“Ну, что ж, — подумал Семен, — кто начал грабить банки, того не остановишь”.
Он заиграл желваками и пошел на дело.
4.
“Черным Зорро” — прозвала пресса скромного бухгалтера.
Он грабил в день по три банка, а деньги раздавал учителям, врачам и пенсионерам.
Банковский сектор России оголился, зато рядовое население вздохнуло полной грудью и расправило плечи. Да что там плечи и грудь?! Даже подернулось жирком!
Пенсионеры, учителя, эскулапы и дети просто молились на неукротимого Семена Семеновича.
Самое забавное, что Сеня бросил выпивать и куролесить с цыганами, лобызаться с медведем Яшей.
Отработав “Черным Зорро” неделю, Сеня возвращался к своему милому луговому гербарию и очаровательной коллекции бабочек-полевок.
5.
Шли годы…
Семен Семенович завязал с ограблениями банков и стал ведущим экономистом России.
Банковский сектор воспрял, причем, без всякого ущерба для народонаселения, которое и так уже просто задыхалось от излишнего жира.
Букашкин разъезжает по стране, советует губернаторам и банкирам как поднять страну к блистательным высотам.
Между делом, он женился. Нарожал детей. По вечерам он садится у камина и рассказывает отпрыском о своей бурной молодости. Показывает фотографии сексапильной цыганочки Тамары и хреброломателя медведя Яши.
Детишки сглатывают слюну и с восхищением таращатся на прославленного тятю.
— А брать чужое — плохо! — резюмирует мудрый Семен Семенович.
Дети покорно кивают головами и гуськом отправляются спать.
И сон их тих и светел. Янтарная луна улыбается в окно.
Если луна полная, Сеня одевается в костюм “Черного Зорро”, натягивает маску фигляра и отправляется грабить ближайший банк.
Банк какой-нибудь мелкий. Для души. Не более…
После отчаянного налета даже полная луна не мешает спать.
И спит Семен Семенович Букашкин до самого утра тихо и светло, как и его дитятки.
Капсула 24. КОММУНАЛЬНЫЕ ГРЁЗЫ
1.
Квартира поражала размером. Семь комнат распашонкой от широченного, как проспект, коридора. И в каждой — по хозяину.
В первой комнате жила девушка Лиза, жгучая красавица и весьма похотливая особа. На мужиках погорела, аборты, то-сё. Теперь она мечтала о тихом семнадцатилетнем мальчике. В уюте обжитой коммуналки его можно было бы не спеша обучить искусству любви.
А за стенкой, комнате номер два, обитал тихий, наичистейший мальчик Алеша. В свои 17 лет еще не отведал женской ласки. Он грезил о страстной фемине, скрупулезной преподавательнице науки неги и лобзаний. Но педагога не было, и Алеша с утра до вечера, а иногда и ночами, изнурял себя унылой и безысходной мастурбацией.