Брюс пожал плечами. Что тут скажешь?
— А я догадываюсь, — заметила Тереза, отрезая и отправляя в рот кусочек отбивной. — Все потому, что я ужинаю не одна. Мм… еще горячее! — добавила она, жуя сочное мясо. — Вот это сервис. А ты говоришь, у меня ничего не найдется поесть.
Брюс тоже взял нож и вилку.
— Я и сейчас это повторю, — невозмутимо произнес он, испытывая желание немного подразнить Терезу.
Та покосилась на него.
— Ты несправедлив. И так сказал бы любой, кто взглянул бы на этот стол.
— На стол — да, — кивнул Брюс. — А в холодильник?
Тереза на миг замерла, но потом продолжила жевать.
— При чем здесь холодильник, не понимаю?
— Да? Могу наглядно продемонстрировать, что я имею в виду. Позволишь открыть дверцу? — спросил Брюс, кивнув на белеющий в углу холодильник и делая вид, будто поднимается со стула.
— Не нужно, — быстро произнесла Тереза.
— То-то!
— Ну и что ты этим доказал?
Брюс усмехнулся.
— Лишь то, что, по-моему, ты понятия не имеешь, как выглядит изнутри холодильник в нормальной семье.
— Так то в нормальной! — хохотнула Тереза. — К тому же у меня, как тебе прекрасно известно, семьи нет. Вот когда обзаведусь, тогда и узнаю.
Вот оно! — с внутренней дрожью подумал Брюс. Сама о том не догадываясь, Тереза ответила на вопрос, который я не рискнул бы ей задать. Итак, теперь я знаю, что в перспективе она не отвергает для себя замужество. Что ж, из этого и станем исходить…
— Разве у вас дома холодильник пустовал? — осторожно спросил он.
Странно, но этот простой вопрос как будто поставил Терезу в тупик. Она на минуту задумалась и даже перестала есть. Потом посмотрела на Брюса.
— Что? — сказал тот.
— Знаешь, а я и не помню, как у нас было. Не придавала значения. Меня ведь воспитывал отец. Мать ушла от нас, когда мне было пять лет. Говорят, сбежала с каким-то моряком. А отец меня разносолами не баловал. Питались мы сытно, но без затей. Блюда в основном были такие, которые требовалось лишь разогреть.
— То есть полуфабрикаты, — констатировал Брюс.
Тереза пожала плечами, вновь принимаясь за еду.
— Не вижу в этом ничего дурного. Во всяком случае, отец следил за тем, чтобы я была сыта, за что ему большое спасибо.
— Нет, я вовсе не в том смысле… — несколько смущенно пробормотал Брюс.
Но Тереза, похоже, не обратила на его слова никакого внимания.
— Вообще-то мой отец единственный, кто всегда и во всем поддерживает меня, — продолжила она, улыбаясь своим мыслям. — Даже когда я всерьез решила заняться музыкой, он не возражал. Хотя все это так далеко от него…
Повисла небольшая пауза, во время которой Брюс думал о том, что Тереза никогда прежде не рассказывала ему о своей семье. Впрочем, и случая для этого не выпадало. Общались они довольно тесно, но, как правило, на репетициях, на записях песен в студии и во время выступлений, когда, как известно, не до задушевных бесед.